Господин Фрай, почему вы расширяете свое сотрудничество в России, когда Европа все еще озабочена антироссийскими санкциями?
Ханс-Йоахим Фрай: Во-первых, мои корни из Санкт-Петербурга. Во-вторых, на Западе сейчас культура медленно приходит в упадок. Когда я, например, прихожу в немецкий театр, там среди певцов мало немцев или австрийцев - много азиатов и еще больше русских. Сейчас во всех театрах мира работает невероятное количество отличных русских артистов. Я люблю русскую культуру. В России есть что-то особенное, связанное с большой, настоящей традицией. И быть причастным к ней для меня творческое счастье.
Что значит для вас быть художественным руководителем "Сириуса"?
Ханс-Йоахим Фрай: Безусловно, это рискованное решение с моей стороны. Но когда появляется возможность что-то сделать в Сочи, на уникальной территории "Сириуса" - это нечто магическое. Мне сейчас 51 год, и я хочу попробовать. Надеюсь, что сделал правильный шаг. И, быть может, мне удастся воплотить свою мечту - создать Зальцбург на Черном море.
Каким образом?
Ханс-Йоахим Фрай: Москва или Петербург - мегаполисы и признанные центры культуры. Сочи же ныне можно назвать туристической столицей России, обладающей уникальным разнообразием - море, горы, красивейший старый город. И население Сочи в последние годы существенно увеличивается, как и поток туристов. У Сочи феноменальный культурный потенциал. Надеюсь, что мне будет предоставлено время, чтобы в течение пяти лет спокойно воплотить свою мечту, которая сделает Сочи притягательным и для любителей искусства.
Как вы формировали афишу нынешнего первого фестиваля?
Ханс-Йоахим Фрай: Прежде всего с учетом того, что "Сириус", в первую очередь, образовательный центр для талантливых детей, куда каждый месяц приезжают 600 человек со всей России для обучения и отдыха. И в рамках этого образовательного центра сейчас проходят общественные концерты фестиваля. Поэтому было важно показать все "цвета" музыки, продемонстрировать обществу привлекательность классики: камерная, инструментальная, симфоническая музыка, опера и балет. Чтобы, с одной стороны, дети окунулись в это музыкальное разнообразие, а, с другой, концерты были интересны самой широкой сочинской публике. И очень важно, чтобы все проходило на высоком исполнительском уровне. В этом году будет около 20 концертов, в следующем - уже в два раза больше. Верю, что Сочи уже через четыре года превратится в современный, мощный культурный центр на карте России. Для этого уже сегодня ведется огромная, созидательная работа, очень напряженная, но и очень важная.
Вы планируете, как и прежде, выступать и в качестве режиссера или сейчас полностью сосредоточитесь на менеджерской работе?
Ханс-Йоахим Фрай: В моей груди две души. Я и менеджер культуры, и артист, занимающийся режиссурой. Иногда эти амплуа далеки друг от друга, а порой сходятся в одной точке. Я люблю быть артистом, ставить спектакли. Но всегда нужно возвращаться в реальность и работать в качестве менеджера. Хотя именно режиссерство дает мне очень важную возможность сотрудничества с самыми разными театрами России. На меня грандиозное впечатление произвела, к примеру, работа над "Летучим голландцем" Вагнера и "Так поступают все женщины" Моцарта в Улан-Удэ - в подлинном центре буддизма, где ощущается неповторимая двойственность реальности. Для меня там словно открылся новый мир. А во Владивостоке "Тоску" Пуччини я ставил в совершенно новом театре и был очень удивлен тем, насколько это европейский город. Более европейский, чем многие другие города России. Работать там было очень необычно. Конечно, сейчас, я буду в максимальной степени сосредоточен на работе в Сочи, но мне очень помогает мой опыт постановок от Владивостока до Москвы.
В Москве в Камерном музыкальном театре имени Бориса Покровского вы как режиссер выпустили два спектакля - "Царь и плотник" Лорцинга в 2011 году и "Ариадна на Наксосе" Рихарда Штрауса в прошлом году. А в нынешнем сезоне театр отличился не столько премьерами, сколько громким скандалом, в результате которого музыкальный руководитель Геннадий Рождественский уволил главного режиссера театра Михаила Кислярова. На ваш взгляд, конфликт между дирижером и режиссером в оперном театре неизбежен?
Ханс-Йоахим Фрай: Это один из старейших конфликтов в опере со времен Моцарта и Сальери: "Prima le parole - dopo la musica" или "Prima Musica dopo la parole". Вначале музыка или слово - вот в чем вопрос. Это скорее конфликт идеологический, мне кажется, а не личностный. И самое печальное - обе стороны не были склонны к компромиссу. Но будь я директором театра я приложил бы максимум усилий для примирения сторон - попытался бы наладить диалог между ними: дирижер должен признавать важность режиссуры, а режиссер должен оставлять пространство для музыки. При этом они оба должны идти одной дорогой, не доминируя друг над другом.
А где граница между интерпретацией произведения и самовыражения на его фоне?
Ханс-Йоахим Фрай: Это очень сложный, во многом моральный вопрос. И немало постановок вызывают серьезные споры в обществе. И в немецких театрах нередко даже приходится снимать спектакль. Это совсем не значит, что он был плохой. Как например, это произошло с "Тангейзером" в Новосибирске. Но в целом это нормальная дискуссия о том, как далеко искусство имеет право заходить, насколько ему позволено быть провокативным. Я думаю, что искусство не должно разрушать и пугать людей. Искусство должно вдохновлять и побуждать к переживанию.
С 2013 года вы также являетесь советником гендиректора Большого театра Владимира Урина. В чем ваша основная задача?
Ханс-Йоахим Фрай: Работать в Большом театре - большая честь для меня. Это самый важный театр России. Дискутировать с Владимиром Уриным и делать специальные проекты с театром очень важно и интересно. Наверное, без Большого театра я не смог бы так быстро войти в культуру России. Господин Урин - один из самых опытных интендантов в стране. В моем контракте прописана должность "советник", но я себя скорее вижу партнером в работе. Конечно, когда возникают какие-то вопросы, мы их детально обсуждаем. Не думаю, что Владимиру Урину необходимы мои советы, но в творческих вопросах всегда нужно оставаться открытым, общаться с большим количеством профессионалов и прислушиваться к их идеям. Таким образом и рождаются новые идеи и проекты. Но я бы не хотел преувеличивать свое влияние. Владимир Урин решает стратегические задачи, в его подчинении тысячи людей. И если я могу на сцене Большого для поддержки молодых певцов провести свой конкурс Competizione dell'Opera, как это было в прошлом году, или осуществить такой крупный проект, как в следующем году во время футбольного чемпионата мира, то я искренне рад.
Нельзя не заметить, что Владимиру Урину удается делать Большой все более режиссерским театром, а также существенно повысить уровень оркестра. Теперь театр дает намного больше представлений за сезон, чем раньше. При этом он стал гораздо более репертуарным театром. За те четыре года, которые Владимир Урин возглавляет Большой, в театре сделана значительная работа. И мне очень импонирует, его постоянный интерес к новым проектам, новым режиссерам и артистам. В театре прекрасно развивается Молодежная оперная программа, где есть фантастические таланты с сильным потенциалом.
Почему в конце нынешнего года вы покидаете пост директора "Брукнерхауса" в австрийском Линце?
Ханс-Йоахим Фрай: Линц, где я проработал пять лет, я покидаю по собственному желанию, полностью исполнив свой контракт. Сейчас я целиком планирую сосредоточиться на задаче продвижения "Сириуса". То есть на ближайшие годы я переезжаю в Россию, в Сочи.
А как же ваш всемирно знаменитый оперный бал в Дрездене?
Ханс-Йоахим Фрай: Дрезденским оперным балом я буду руководить по-прежнему. Это один из самых крупных культурных проектов Германии, который я создал в 2006 году и остаюсь к нему очень привязан.
Дрезденское собрание гостей конкурирует с легендарным Венским оперным балом?
Ханс-Йоахим Фрай: Никак нет. В Дрездене перед балом в "Земпер-Опере" мы делаем двухчасовой гала-концерт, а в Вене сразу начинают танцевать. А этот концерт - визитная карточка Дрезденского бала. Он очень популярен и всегда транслируется по телевидению. И несмотря на то, что бал проходит зимой, 20 тысяч человек наблюдают за балом на больших экранах, стоя на площади перед театром. А прежде, приветствуют всех гостей бала, идущих по красной дорожке. Таким образом, бал становится не только праздником для элиты, но и для всего города. Дрезденцы называют бал "самой прекрасной ночью года".
В 2009 году на Дрезденском балу побывал Владимир Путин. С тех пор ваше общение с ним продолжается?
Ханс-Йоахим Фрай: Вопрос в том, что вкладывать в понятие дружбы. Владимир Путин - президент одной из самых важных стран в мире. Но могу признаться, что наш контакт после бала не прерывался. И всегда есть возможность для взаимного общения. И хотя мы приложили много усилий, чтобы пригласить его на бал, согласие Владимира Путина приехать было неожиданным, несмотря на то, что на балу бывали многие действующие главы государств и правительств.
Например, королева Швеции Сильвия, Жан-Клод Юнкер, будучи премьер-министр Люксембурга, и президент Сенегала Маки Салл, а также выдающиеся немецкие политики - Ганс-Дитрих Геншер, Роман Херцог, Кристиан Вульф.
Я думаю, Владимир Путин любит Дрезден. Возможно потому, что в Дрездене он прожил четыре с половиной года. И Дрезден тогда встретил Владимира Путина очень тепло. Ему была вручена высокая награда - "Саксонский орден Благодарения", которого удостаиваются лучшие люди в политике, культуре и спорте. Надпись на ордене гласит: "Для тех, кто плывет против течения". И тот бал, полагаю, стал для него очень личным праздником.
Вы не боитесь критики на родине за свою любовь к России?
Ханс-Йоахим Фрай: Я понимаю, что в данный момент имеет место политический, идеологический конфликт. Есть взгляд на вещи западноевропейский и американский, а есть другой взгляд - русский. И когда пытаешься разобраться в этой проблеме, то понимаешь, что многое в западноевропейской и американской позиции не всегда является верным. Три года назад я написал очень положительную статью о России - о ее культуре и президенте. Она была опубликована, но, мягко говоря, она сильно критиковалась. Ко мне даже приезжал министр от канцлерин Меркель и сказал: "Господин Фрай, такая статья - это нехорошо!". Что это было? Похоже, проявление цензуры в Германии. Я должен открыто сказать: в течение почти семи лет, что работаю в России, я еще ни разу не сталкивался с цензурой в сфере культуры. Мне ментально, по-человечески очень близка Россия, ее глубокая душа. Поэтому я лоялен к России и счастлив, выпавшему мне шансу работать в России.
*Это расширенная версия текста, опубликованного в номере "РГ"