Гаснет свет. Что-то с электричеством. На улице ливень, сильная гроза. Болгарский генерал Гилин и советский - Родимцев зажигают спички. Мы вместе участвуем в международном мероприятии. Спичка гаснет. Гилин зажигает новую. Зачем? Прошлое видно и в темноте. Включают свет. Куча волос. Кудри, косы без голов.
В рамке - обрывок советской газеты. Строки: "Я видела скрюченное предсмертными муками тело мальчика. Я видела мертвого ребенка в "конверте". Ты, мать, и ты, отец, где бы вы ни жили, на каком бы языке ни говорили, запомните одно слово - Майданек. И знайте, что не будет спокойной жизни ни вам, ни вашим детям, пока есть на свете фашисты".
Генерал Родимцев, герой Сталинградской битвы, знал ужас смертей тысяч раненых, слышал их последние слова. Генерал Гилин видел дым и пламя Шипки, помнил грохот и свист металла на десятках фронтов... Я, пятилетний мальчишка, видел безруких и безногих солдат, уползающих в густых осенних плантациях кукурузы к любому земному укрытию, но укрытием была лишь сверкающая плоть черного неба... Видели, помнили, подавляли в собственных душах горечь, но души были словно чужими...
...Такого времени, такой тишины, такого мертвого мира, какой окружал нас сейчас здесь в бывшем концлагере, не видел никто. Мы были вне мира. Вне времени. Вне разума...
...Гроза уходит. Август 1970 год. Над Кремпецким лесом, над Майданеком - высокое чистое небо. Ниже человека пасть нельзя.