Виктор Абрамович, вы и ваш родной театр ровесники: с сегодняшнего дня вам обоим 75. Для вас самого такая параллель что-то значит?
Виктор Новиков: Конечно, ведь я застал почти всех, кто создавал этот театр в 1942 году. Тот самый единственный "Блокадный театр". И это были замечательные люди, таких сегодня, наверное, уже не осталось. Но вы называете такие страшные цифры, а я, как ни странно, понимаю: ощущения возраста нет. Когда я сюда пришел, мне было 25 лет. А Рубен Агамирзян, который тогда руководил театром, ушел из жизни в 68. Мне он казался глубоким стариком, и я никак не мог представить, что мне тоже может быть столько же. Но главное, что ощущение молодости сохраняется. Не могу теперь разве что танцевать рок-н-ролл и твист, которые я любил.
Но на самом-то деле театр ведь намного вас старше. И от Комиссаржевской ему осталось не только имя, но и, говорят, даже некоторые вещи в вашем кабинете...
Виктор Новиков: Да, театр был рожден в XIX веке, когда купцы строили Пассаж. Сначала это была такая прокатная площадка, потом два года его арендовала Вера Федоровна, а перед самой войной здесь работал знаменитый режиссер Сергей Радлов. А от Комиссаржевской действительно кое-что у нас осталось. Вот эти стулья, например, они из ее спектакля, вот эта чернильница тоже принадлежала ей и еще сохранилась визитная карточка. Самое смешное, что там указан телефонный номер, по которому и сейчас попадаешь в нашу дирекцию.
Свой путь здесь вы начинали с завлита. Сами как-то рассказывали, что читать приходилось по 500 - 600 пьес в год. А сейчас сколько читаете?
Виктор Новиков: Да, тогда пьесы приносили каждый день. И по две, и по три - это было что-то невообразимое! И мало того, что я обязан был все прочитать, так еще написать развернутый ответ, почему пьеса не подходит. Сегодня, к счастью, такого количества графоманов нет, а во-вторых, так как я не являюсь режиссером и не ставлю спектакли, мне не надо никого искать. Режиссеры сами приходят и говорят, что бы они хотели поставить. Хотя бывают случаи, когда я и сам ищу режиссера. У нас сейчас идет спектакль "В осколках собственного счастья" по пьесе Михаила Жванецкого, вот для него я искал режиссера. И нашел Гришу Дитятковского.
Вернемся к той среде, которая окружала вас в тогда еще Ленинграде. Кроме тех, кого вы назвали, вы общались с Бродским, до сих пор дружите с Барышниковым, Додиным, Темиркановым... Когда слушаешь о том времени, не покидает ощущение, что лучшие творческие силы будто сталкивало само провидение.
Виктор Новиков: Все правильно. Просто тогда было понятно: мы "за" или "против", ведь были колоссальные запреты. Мой приятель из Швеции говорил: "Вам хорошо, у вас ничего нельзя, а у нас можно всё, и вы постоянно ищете новые пути в искусстве". А что, собственно, нам было нужно? Писать, что мы хотим, ставить то, что мы хотим, выезжать туда, куда мы хотим. Сегодня мы все это получили, но никто не представлял себе, что мы настолько будем зависеть от денег. О чем разговор, когда государственному театру дают финансирование на одну постановку в год? Репертуарный театр так жить не может. А взаимоотношения тогда безусловно были уникальные. У нас с женой в 12-метровой комнатке на Исаакиевской площади то и дело собиралась куча народу, а двор был закрытый и дворник как-то сказал: завтра к вам придут с обыском. А у нас дома был весь самиздат, который "ходил" в 70-е годы. И мы с женой всю ночь в ванной в коммунальной квартире жгли все эти рукописи. К утру сожгли, но в итоге никто не пришел. Уже в 1988 году в Америке меня повели в какой-то магазин, где все это можно было купить уже изданное легально, и я все это привез.
Кстати
Сейчас театр работает сразу над двумя премьерами. Первая - "Шекспир-Quest", которую поставит режиссер Роман Смирнов. Вторая - комедия по новой пьесе Семена Альтова. Режиссером выступит Сергей Рост.