Как спасти и сохранить памятники деревянной архитектуры
Закрепить постройки за учреждениями, скажем, музеями. Передать в безвозмездное пользование общественным объединениям, историческим или религиозным. Отдать региону, местным властям. Сдать в аренду, пусть даже за символическую плату - рубль. Можно и приватизировать. Главное, чтобы у памятника появился заботливый хозяин. Как найти этого хозяина? Чем заинтересовать? Как контролировать и оценивать эффективность его хозяйствования? Будет ли это ученый-историк, чиновник, бизнесмен или волонтер?
О том, возможно ли спасти оставшиеся деревянные архитектурные и исторические шедевры, рассказал в эксклюзивном интервью "Российской газете" заместитель руководителя Федерального агентства по управлению госимуществом Сергей Аноприенко.
Сергей Михайлович, деревянные памятники горят, их периодически пытаются снести, отдать землю под застройку коммерческими объектами. Почему так происходит?
Сергей Аноприенко: Действительно, в последнее время был ряд не просто прискорбных, а вопиющих случаев, когда мы потеряли значимые деревянные храмы - это две Успенские церкви, в Иваново и в Кондопоге. Кстати, обе имели законного хозяина и использовались.
Что же касается сноса и застройки, тут надо понимать следующее. Большинство памятников в силу разрастания населенных пунктов находятся в центре городов и сел. И чем старше памятник, тем ближе к центру, чаще всего. А земля там самая дорогая и лакомая для коммерческих застройщиков. И свободной ее в центре обычно почти не бывает. Поэтому пытаются и сжигать, и сносить, и не только деревянные, но и каменные памятники.
А куда смотрит Росимущество? Ведь многие такие объекты находились под управлением вашего ведомства. Но разве бывает так, чтобы что-нибудь считалось государственным, но в принципе было никому не нужным?
Сергей Аноприенко: Есть десятки тысяч объектов, которые никому не нужны. В основном это закрывшиеся предприятия или брошенные здания.
Среди них есть и памятники?
Сергей Аноприенко: Порядка 7 тысяч. Причем из них треть - религиозное имущество. Такие объекты заброшены далеко не все. Почти половина храмовых объектов находится у приходов и монастырей в безвозмездном пользовании, в них "живут", холят и лелеют здания в меру возможности. Но большая часть таких храмовых объектов находится в брошенных деревнях и городах. Во многих наших регионах, проезжая по шоссе, можно увидеть их остовы и руины. И их сегодняшняя "ненужность" Церкви, к сожалению, объективна: если нет паствы, то не на что восстановить и содержать здание храма, не на что и священнику жить. Таких храмов более тысячи. Есть и заброшенные усадьбы, их, правда, в федеральной казне существенно меньше, порядка пятидесяти. Особняки в основном - в малых городах, а также заводы и много что еще. Справедливости ради стоит сказать, что в казне есть вполне "благополучные" памятники с добросовестными арендаторами и пользователями. И, конечно, тысячи объектов закреплены за федеральными организациями, они полностью находятся в хозяйственном и культурном обороте.
Но ведь государство что-то может сделать с такими зданиями?
Сергей Аноприенко: Есть разные пути. Например, найти желающих закрепить имущество за собой среди учреждений. Это музеи и не только, можно передать в безвозмездное пользование общественным объединениям, отдать региону, местным властям, сдать в аренду, наконец приватизировать. К примеру, Усадьба Рассушина, в которой размещалась подпольная типография и находился штаб красногвардейцев, находится в Иркутской области, в городе Усолье-Сибирское. Состояние неудовлетворительное. Тем не менее в 2017 году с целью восстановления участок с усадьбой арендовал местный предприниматель.
А вот церковное имущество к приватизации запрещено, может отчуждаться государством только в пользу религиозных организаций. Также не подлежат приватизации памятники археологии, памятники павшим воинам и другие монументы.
Но учитывая, что передача объекта кому-либо не может состояться без его согласия, в казне в основном осталось то, на что никто уже не посягает.
Кто в теремке живет?
Так сколько же деревянных памятников, которые находятся в собственности нашего государства? Какие они? Что с ними происходит и будет происходить дальше?
Сергей Аноприенко: Проблемой сохранения деревянного зодчества мы озаботились несколько лет назад. Мы запросили их перечень в министерстве культуры. Полученная цифра нам показалась мала, и Росимущество приняло решение провести тотальную инвентаризацию объектов культурного наследия с выявлением и особым отражением в результатах сведений именно о памятниках деревянного зодчества. Наши территориальные управления на протяжении более двух лет взаимодействовали с областными органами по охране памятников, на ногах и на колесах посещали объекты, делали фотофиксацию, собирали информацию и документы. В результате сегодня мы имеем, я думаю, достаточно полную картину по тому деревянному зодчеству, которое принадлежит Федерации. Как, пожалуй, наиболее уязвимая категория объектов культурного наследия, они являются для Росимущества объектом пристального и первоочередного внимания.
Что выявила инвентаризация?
Сергей Аноприенко: На сегодня в федеральной собственности более 560 объектов в 33 субъектах России. По всем регионам проведены осмотры, получена и систематизирована информация о техническом состоянии объектов культурного наследия и правовых основаниях использования. Около половины объектов закреплено за федеральными учреждениями. Это в первую очередь музеи - Кижи, Малые Корелы и другие, 8% передано в пользование регионам и местным властям, 32% - у Церкви.
Что предлагает сделать Росимущество, чтобы сохранить эти памятники?
Сергей Аноприенко: Для сохранения и "продолжения жизни" памятников Росимуществом выработаны подходы по их дальнейшей судьбе, или, как мы это называем, по целевой функции. Во-первых, их нахождение на вещном праве у государственных организаций. Как показывает практика, государственный орган или организация - наиболее надежный хозяин для памятников, требующих значительных расходов. Учитывая, что затраты на правильное сохранение деревянных зданий, а тем более на их реставрацию многократно превышают величину возможного дохода. И за редкими исключениями в хорошем состоянии находятся именно памятники, закрепленные за госучреждениями, в первую очередь музейными.
Во-вторых, передача в региональную и муниципальную собственность зданий, занимаемых областными и местными социально-значимыми учреждениями. Работа ведется в рамках принятого Росимуществом и поддержанного минкультуры системного решения: за последние годы имущественный комплекс музеев деревянного зодчества "Хохловка" передан в собственность Пермского края, Семенково - частично в собственность Вологодской области, дом-музей Д.Н. Мамина-Сибиряка в поселке Висим Свердловской области (музей-заповедник "Горнозаводской Урал") - в муниципальную собственность Нижнего Тагила и т.д. Эта работа продолжается и будет продолжаться.
А Церкви что-то будете передавать?
Сергей Аноприенко: Обязательно. Передача религиозным организациям культовых памятников ведется в рамках федерального закона от 30.11.2010 № 327-ФЗ. К сожалению, объекты в плохом состоянии и в удаленных местах Церковь берет осторожно из-за значительных расходов на восстановление и содержание. Для таких памятников приходы и монастыри - самые логичные и правильные хозяева, которые знают, как следует использовать эти здания, радеют за них всей душой. Но, к сожалению, нахождение храмовых зданий у приходов и монастырей не позволяет гарантировать сохранность памятника. И страхование такого имущества, предлагаемое некоторыми специалистами, не в состоянии покрыть расходы на восстановление памятника в случае пожара. Либо страховка будет стоить столько, сколько большинство приходов не сможет потянуть. Поэтому ключевую роль играет как ответственное отношение пользователя, так и наличие хотя бы пирозащитной обработки древесины, которую целесообразно прописывать в охранном обязательстве. Кроме того, наиболее ответственное отношение к восстановлению пострадавших памятников обеспечивается нахождением объектов в собственности, а не в безвозмездном пользовании религиозных организаций.
Это наш дом
Как еще можно распорядиться памятниками?
Сергей Аноприенко: В наших планах - передача в муниципальную собственность объектов жилого фонда, передача общественным объединениям, благотворительным организациям для общественно-полезных целей. Еще аренда, в том числе на льготных условиях, со стартовой ценой торгов один рубль в год за один памятник. Наконец, приватизация для памятников, не относящихся к религиозным или особо ценным объектам культурного наследия, не используемым для государственных или общественных нужд.
Кроме того, Государственной Думой рассматривается законопроект, который позволит вовлекать памятники, находящиеся в неудовлетворительном состоянии, в концессионные соглашения, в государственно-частное, и в муниципально-частное партнерство, что сегодня невозможно. Мероприятия по реализации целевых функций этих объектов проводятся, однако не все памятники востребованы из-за их географического положения, функционального назначения или технического состояния.
То есть, по сути, вы ищете каждому памятнику своего хозяина, который будет о нем заботиться. В этом и есть смысл вашей программы?
Сергей Аноприенко: Да. Памятник можно спасти от разрушения, только если он имеет своего хозяина. Даже образцово отреставрированный храм без приходской жизни или, например, музейного использования нежизнеспособен. Здание нужно охранять, поддерживать порядок на территории, своевременно проводить ремонтно-реставрационные работы. Поэтому особое внимание Росимущество уделяет поиску ответственных правообладателей или пользователей для памятников деревянного зодчества.
И, конечно, мы надеемся, что Церковь тоже повернется лицом к покинутым святыням. Тем более что минкультуры выделяет деньги на реставрацию тех храмов, которые находятся у религиозных организаций. В условиях недостатка денег логика подсказывает, что восстанавливать нужно то, что потом будет жить, а не придет в упадок через несколько лет. А из брошенных деревень храмы могут быть перемещены в другие места, где они обретут новую жизнь. Музеи же так делают! Все музеи деревянного зодчества - Малые Корелы, Кижи, те же Хохловка, Семенково, Нижняя Синячиха и другие (а их много) имеют памятники, привезенные из других мест: как из брошенных деревень, так и с ложа создаваемых водохранилищ.
Общественные организации пытаются принять участие в сохранении памятников?
Сергей Аноприенко: Еще как! Например, проект "Общее дело" на протяжении ряда лет ежегодно проводит несколько экспедиций к деревянным храмам Русского Севера. Добровольцы на свои деньги покупают билеты, обеспечивают себе проживание, а "казенные" средства тратятся только на разработку проектной документации и стройматериалы. К слову, движение существует при непосредственном участии Церкви. Таким людям хочется адресовать низкий поклон, а нам остается им только всемерно помогать. Это и ВООПИиК, и другие общественные и благотворительные организации. Мы также приглашаем к взаимодействию волонтерские организации, которые могли бы выйти на объекты, расчистить их, провести минимальную консервацию. Однако все это должно быть в обязательном порядке согласовано с органами по охране памятников, а в составе бригад добровольцев должны присутствовать специалисты, ведь неправильно проведенная консервация, не говоря уж о ремонте, тоже может нанести памятнику вред.
Волонтеры сами вас находят?
Сергей Аноприенко: Чтобы была обратная связь, Росимущество выводит проект "Деревянное зодчество" в публичную плоскость. На нашем сайте с недавних пор размещена информация о всех деревянных объектах культурного наследия с указанием организаций или пользователей, за которыми они закреплены, а также нашими предложениями об их возможной судьбе. Это значит, что если вы располагаете сведениями о конкретных памятниках деревянного зодчества, которые, по вашему мнению, относятся к федеральной собственности и не вошли в наш перечень, хотите в установленном законом порядке стать правообладателем неиспользуемого памятника, желаете предложить помощь в качестве добровольца по работе на объекте или в команде активных общественных организаций, то обращайтесь любым удобным способом к нам в Росимущество. Контактные данные наших специалистов есть в этом разделе сайта. Можно обратиться и в наши территориальные органы по месту расположения памятника. Мы приглашаем к взаимодействию всех неравнодушных. О поступивших инициативах, вопросах и результатах таких обращений будем информировать на сайте.
Недавно были конфликты в Боровске, Архангельске, Вологодской области. Население пыталось отстоять от сноса деревянные исторические здания. Какова здесь позиция Росимущества?
Сергей Аноприенко: Во-первых, хочу пояснить, что федеральное имущество там точно не сносилось. Очевидно, что те деревянные здания, которые пытались снести, были или областной, муниципальной или, скорее всего, частной собственностью. История, которая повторяется, к сожалению, регулярно - при приватизации муниципального имущества кто-то покупает деревянный памятник, который потом как-то "волшебно" сгорает, освобождая место для новой постройки, как считает владелец. Вот только по закону памятники нельзя заменить на другой новострой, они требуют восстановления.
Во-вторых, нужно понимать, что не все исторические здания - не только деревянные - являются памятниками. Иногда бывает, что заметный в масштабах города, красивый и даже знаменитый чем-то особняк памятником не является и охране по закону не подлежит. В этом случае владелец действительно имеет право его снести, как это ни прискорбно для горожан, любящих свою малую Родину. Есть, конечно, различные охранные требования и для зон в пределах населенных пунктов, в некоторых из них такие здания нельзя заменять на что угодно. В целом это определяется федеральным законом "Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации", а отчасти Градостроительным кодексом и другими законами. Охранный статус получают объекты, историческая, научная, культурная ценность которых признана государством. Действует принцип: каждый памятник - зодчество, но не каждое зодчество - памятник. Ведь есть и множество "рядовых" деревянных домов, бараков. Кстати, имеются и положительные примеры работы местных властей с такими объектами, например новый деревянный квартал в Иркутске. Не давая оценки аутентичности его сегодняшнего вида, отмечу, что объективно это одна из фокусных точек для туристов и самих иркутян. На месте "асоциального" квартала теперь красочная и оживленная зона с гостиницами, магазинами, кафе и другими интересными заведениями.