Венецианский фестиваль определил своих призеров
На этом фоне резко выделялись талантом и художественной мощью "Офицер и шпион" Романа Полански и "Джокер" Тодда Филлипса. Оба получили своих "Львов", не уедут с пустыми руками и создатели гонконгской анимации "Дом 7 по Черри-лейн". Остальные награды можно считать компромиссными.
Российское участие в этом году ограничилось показом реставрированной копии "Калины красной" Василия Шукшина в программе "Венецианские классики", исполнением одной из ролей в сериале Паоло Соррентино "Новый папа" актрисой Юлией Снигирь и копродукцией "Преступный человек" Дмитрия Мамулии в афише "Горизонтов". Впрочем и здесь роль России минимальна: фильм на грузинском языке, снят на грузинской натуре в основном с грузинскими актерами. И это какой-то другой грузинский кинематограф. Тот, прежний, был любим за внутренний свет, который всегда в нем жил, за теплый юмор и глубочайшую человечность, сообщавшую даже суровым картинам особое обаяние. На этот раз автор два с лишним часа меланхолически перебирал темные струны души потенциального киллера. В своем психологическом триллере Мамулия скорее идет по стопам Достоевского: его интересует процесс распада психики и возникновение на месте реальности другого мира: человек надевает шоры и целеустремленно идет в пропасть. Это тоже поиски себя, своей идентичности, но уже горячечные, как в наркотическом бреду: став случайным свидетелем убийства голкипера местной футбольной команды, герой инстинктивно тянется к месту преступления, словно примеряя на себя шкуру то жертвы, то палача, и наконец, добывает пистолет - готов к роли киллера.
Смертным недугом поражено и его окружение: грузинский пейзаж неотличим от выжженной планеты Плюк в созвездии Кин-Дза-Дза. Полуразрушенная шахта, рыжий от ржавчины фуникулер, пустые просторы, сумрачный город, где обитают странные существа с тоскливым взором, их среда - нищета, утлые хибары, токующий телевизор, пьяные песни, лязг и грохот транспорта. В таком мире и не может рождаться ничего, кроме тоски, и в этом смысле фильм по-своему гармоничен. Художник всегда имеет право на собственное видение реальности, но фильму необходим не только предмет изображения, но и тема - импульс, заставивший автора нечто нам сообщить. Здесь же вместо живой жизни (непревзойденное ноу-хау грузинского кино) - ее умозрительная модель, и автор лишь фиксирует развитие процесса. Фильм без тенденции и трактуется прессой кто в лес, кто по дрова - где-то я даже прочитал, будто герой хочет сам раскрыть преступление и входит в шкуру детектива.
В своих интервью Мамулия характеризует своего героя как изгоя, парию, одиночку, отрезавшего себя от людей, и увиденное убийство заполняет эту внутреннюю пустоту. Интересно. Но, честно говоря, из фильма это не вытекает: операторы умеют показать одинокого человека на пустынном пейзаже, но режиссер не умеет наполнить визуально сильный кадр ясно читаемым смыслом. Растерянная публика валила с фильма очень активно.
Еще более энергичный исход сопровождал по-своему величественный фильм "Раскрашенная птица" чешского режиссера Вацлава Мархоула по роману Ежи Козински. Потрясающе снятый на 35-мм пленке оператором Владимиром Смутным, он повествует об еврейском мальчике (Петр Котлар), которого родители, спасаясь от наци, оставили на попечение старухи. Но старуха умирает, и мальчик начинает свою трагическую одиссею по селам полуразрушенной Европы, встречая на пути все формы и виды насилия и жестокости, какие только возможны. Режиссер, однако, не считает свой фильм рассказом о войне или Холокосте - его интересует Зло в чистом виде, и это уже больше похоже на прилюдный мазохизм. "Только в темноте можно увидеть свет" - утверждает Мархоул и заставляет нас наблюдать, как мальчишку насилуют, как выдавливают глаза и скармливают их коту, перед нами проходит энциклопедия людских перверсий от зоофилии до педофилии, снабженная предельно натуралистическими живыми картинками. В фильме занята международная команда актеров, включая Харви Кейтеля, Удо Кира, Стеллана Скарсгаарда и нашего Алексея Кравченко, который, вероятно, должен протянуть корни картины к великому фильму Элема Климова "Иди и смотри". Но для Климова натурализм не был самоцелью, он не изобретал ужасы пострашнее, нечто невыносимое отражалось в глазах героя, и это был фильм не о жестокости как таковой, а о жестокой природе войны. В "Раскрашенной птице" садизм смакуют, снимают в изысканной черно-белой графике под все на свете способную облагородить музыку Дворжака, и кто-то из рецензентов прав, назвав фильм самым красивым уродством, какое только может породить больное воображение. Массовый исход из зала впечатлял: люди ломились с запертые двери, в спешке спотыкались о ноги соседей, падали в проход - паника была как на пожаре. Любой фестиваль ищет скандал - фильм его обеспечил к удовольствию дирекции и, как видим, жюри.
Нашу "Калину красную" показывали при полном зале. Поражал контраст художественного качества ленты 70-х с уровнем нынешнего мейнстрима, ее мощный гуманистический посыл. После реставрации новую выразительность обрела выдающаяся работа оператора Анатолия Заболоцкого. Спустя полвека стала очевидней историческая роль философии почвенничества с ее патриархальными идеалами, подспудно выраженная в фильме: она в конце концов привела Россию к ее нынешнему состоянию между идеализированным прошлым и неказистым настоящим, но без ясного будущего. В ближайшие дни картина повторно выйдет на экраны страны.
76-я Венеция обозначила еще одну тенденцию в мировом кино и - шире - в мировой культуре. Отрадную и тревожную одновременно. Это - взаимопроникновение ранее чужих друг другу культур, появление общего языка - такого кинематографического эсперанто. И вот китайский фильм выглядит как европейский, хотя и с легким акцентом. Анимация из Гонконга обильно перерисовывает кино Британии ("Место наверху") и США ("Корабль дураков"), цитирует Шарлотту Бронте и Марселя Пруста. Итальянское кино обращается к Джеку Лондону и российским киноархивам, чешский фильм ссылается на советскую киноклассику... Не говоря об актерах, уже не принадлежащих к какому-то одному анклаву, а снимающихся во всем мире: американцы - в Китае и Чехии, россияне - в Италии и США… Границы рушатся на глазах, цивилизованный мир воспринимается как единое сообщество.
Современное российское кино пока варится в запаянной пробирке, не реагируя на ветры времени. Свою идентичность теряет, но и сообщества сторонится. Немудрено, что мировые фестивали все реже могут отыскать у нас картины, которые выглядели бы актуальными и общезначительными.
Призы 76-го Венецианского международного кинофестиваля
Золотой лев за лучший фильм - "Джокер"
Гран-при жюри - Роман Полански ("Офицер и шпион")
"Серебряный лев" лучшему режиссеру - Рой Андерсон ("О бесконечности", Швеция)
Кубок Вольпи за лучшую женскую роль - Ариана Аскариде ("Глория мунди")
Кубок Вольпи за лучшую мужскую роль - Лука Маринелли ("Мартин Иден", Италия)
Лучший сценарий - "Дом 7 по Черри-лэйн" (Юньфань, Гонконг)
Приз имени Марчелло Мастроянни лучшему молодому актеру - Тоби Уоллес ("Молочные зубы", Австралия)
Лучший фильм программы "Горизонты" - "Атлантис" (Валентин Васянович, Украина)
Приз ФИПРЕССИ - "Офицер и шпион" (Роман Полански)