Эрмитаж отметил свое 255-летие
Михаил Борисович от некруглых дат отмахивается: музей такой старый, что объявлять каждые пять лет юбилейными смешно. Поэтому в этом году к своему дню рождения музей, как всегда, откроет новые выставки (от "Это сам Потемкин" до ассирийских рельефов из Британского музея) и посмотрит кино. Один - о великом эрмитажном ученом Николае Николаевиче Никулине. Второй "Эрмитаж. Сила искусства" - часовой, документальный, итальянский, с Тони Сервилло в роли гида - как взгляд на себя со стороны. В Италии он попал в тройку самых популярных (наряду с "Джокером") и уже закуплен в 52 страны. Из-за "силы искусства".
Рассказывая о событиях в Эрмитаже, Пиотровский не щадит журналистов, сыпля не с ходу усваиваемыми парадоксами. "Сделают ли мультимедийные технологии музей ближе к людям? Да нет. Музей - место для подлинных вещей, а не мультимедийности. Все эти высокие технологии - лишь тень. Которая, по Шварцу, должна знать свое место. А они у нас то и дело его не знают".
Не успеваешь отдышаться, он уже с новой инверсией: "Это не музей должен становиться ближе к людям, а люди ближе к музею. Что интересно, в музей идут валом либо в кризис, когда "совсем плохо", либо когда, наоборот, хорошо". Будем надеяться, что сегодня второй случай.
Уже многим боязно задавать следующий вопрос, а Пиотровский не устает обескураживать: "Идея, что музей это досуг и развлечение, губительная. Можно ли в музее получить удовольствие? Да. Но умный человек получает удовольствие от умных вещей".
Поскольку на пресс-конференции ходят не одни умные, то обязательно звучит вопрос про переполненные запасники, вещи из которых надо как можно быстрее выставлять на показ. "Ну зачем? - в десятый раз удивляется Пиотровский. - Во-первых, множество похожих вещей из запасников - это "тоска зеленая", а во-вторых, у Эрмитажа и так самые открытые в мире фонды и реставрационные мастерские, приезжайте в Старую Деревню и смотрите".
Неискушенная публика в России почему-то не отказывает себе в смелости сомневаться в репутации Эрмитажа, а исследовательский центр в Роттердаме поставил ее на 4-е место в мире. Выше Британского музея и чуть пониже Лувра. Сейчас музей вместе с Европейским университетом запустил свое исследование: как рождается и удерживается репутация музея? В этом году международная конференция на эту тему прошла в Наварре, а через два года приедет в Эрмитаж.
Когда Пиотровский только что стал директором Эрмитажа, его бюджет составлял 1 миллион долларов. Сейчас - 75. У Эрмитажа положенная ему отдельная строка в бюджете, но сам бюджет в 10 раз меньше бюджета Метрополитен-музея, и в 5 - Лувра. 60 процентов бюджета этого года музей заработал сам. Но "заработать" не самый главный его принцип. Пускать треть посетителей Эрмитажа бесплатно, пожалуй, важнее.
Первое, что сверяют между собой мировые музеи, так это музейную этику. В Британском музее, например, каждая новая выставка сопровождается демонстрациями протеста: спонсирующая ее "Бритиш петролеум" портит окружающую среду. В музее от этого много всяких осложнений. Пиотровский же уверен, что брать деньги от нефтяных компаний не зазорно. "Мы бы брали с удовольствием. У грешников надо брать деньги - это искупление греха. Вся благотворительность из этого родилась". И тут же добавляет, что "гамлетовский вопрос" в российских музеях вовсе не этот, а как пройти через безумные юридические препятствия и разместить логотип спонсора на афише выставки. ("Как будто кто-то хочет унизить того, кто дает деньги на искусство".)
А вот ответ на вопрос "Надо ли восстанавливать статуи с разбитыми пальцами и стесанными лицами или оставлять, как есть?" у него общий с мировыми музеями. Надо останавливаться, в конце концов все можно зареставрировать до потери образа - "Салватор Мунди" Леонардо тому пример.
Произведения искусства, как люди, стареют, а картина из-за бесконечных реставраций выглядящая "как вчера написанная" - это своего рода "ботокс". Но если в этом он со многими согласится, то в вопросе "продаж" картин из музейных коллекций - никогда и ни с кем - ни с российскими чиновниками, ни с американскими директорами музеев. "Американцы считают, что продавать можно. А для нас это аморально. Получили - храните. Даже если не знаете зачем. Как мы хранили личные вещи Романовых, которые 80 лет никому не были нужны…"
Иногда Эрмитажу удается вернуть назад когда-то проданные из него вещи. Недавно купили несколько голландских картин, которые продал Николай I, первым рискнувший продавать картины из музея. О проданном в 20-е годы Пиотровский говорит: пусть пока подождут нас в чужих музеях. И вспоминает, как еще недавно при мрачных настроениях "ничего не вернуть" Вексельберг вдруг купил и привез в Россию коллекцию Фаберже.
Ему обязательно задают вопрос про "современное искусство", и он обязательно отвечает, что его нет. "Есть просто искусство. И оно все время говорит на разных языках. До 50-х годов XX века был, например, неприемлем из-за своей "современности" Пикассо. Он и покупавшему его Щукину не нравился. Но Щукин его повесил так, чтобы все время видеть. Проходил мимо, дергался, но смотрел. И "увидел". Понял. Надо стараться понять. Вот и все".
Уффици - Эрмитажу
Сегодня Михаилу Пиотровскому - 75. Директора Эрмитажа поздравляет Эйке Шмидт, директор галерей Уффици.
Михаил Пиотровский - весомая фигура в музейном мире и уважаемый директор одного из самых прославленных музеев мира.
На мой взгляд, секрет успеха Михаила Пиотровского и Эрмитажа - в стратегическом виденье, в умении не упускать из поля зрения поставленных целей. В их основе всегда лежит убеждение, что культура является главным национальным сокровищем. Причем тем сокровищем, что объединяет разные государства и народы. Искусство в понимании Пиотровского имеет не только культурную, но и образовательную ценность. Эту миссию музея он с успехом воплощает в жизнь как внутри России, так и за рубежом.
В Эрмитаже Михаил Пиотровский воплотил в жизнь огромное множество инновационных проектов, которыми можно только восхищаться. Меня, например, поразили новые помещения Эрмитажного театра. С первых дней руководства музеем Михаил Пиотровский активно развивал международные связи Эрмитажа. Пиотровскому удалось создать международный "Клуб друзей Эрмитажа", уважаемые члены которого живут и творят во всех уголках мира. У каждого музея свой путь, и я никогда не смог бы реализовать нечто подобное в рамках Уффици, но, несмотря на это, меня искренне восхищает это детище Пиотровского. Этот проект, на мой взгляд, стратегически важен не только для Эрмитажа (в частности, при поддержке Клуба осуществляются важнейшие работы по реставрации произведений искусства), но и для всей России.
Сотрудничество Уффици с Эрмитажем успешно развивается на протяжении многих лет. Первые контакты между нашими музеями возникли еще в 1970-е годы. Тогда в Эрмитаже, который возглавлял Борис Борисович Пиотровский, отец Михаила Борисовича, открылась выставка, для которой мы привезли из Флоренции в город на Неве бюст Брута, высеченный великим Микеланджело. Куратором того проекта был известный искусствовед Антонио Паолуччи - позже он возглавил галереи Уффици, а впоследствии - музеи Ватикана. В 2015 году, сразу после назначения на должность директора Уффици, я приехал со своей первой международной культурной миссией не куда-нибудь, а в Санкт-Петербург, где мне посчастливилось открывать выставку Федерико Бароччи "Явление Христа Марии Магдалене".
И по сей день наши контакты и музейный обмен выставками продолжается. Мы очень горды тем, что ранняя работа Сандро Боттичелли "Мадонна делла Лоджиа" после своего путешествия по Дальнему Востоку остановилась в Эрмитаже. А как раз в эти дни у нас, в Уффици, гостит бронзовая скульптурная группа "Давид над телом Голиафа" Джованни Баттиста Фоджини из коллекции Эрмитажа. И, конечно, мы, искренне рассчитываем на реализацию новых совместных замыслов.
Не секрет, как много (если не все) определяет личность директора музея. Каждый раз, приезжая в Санкт-Петербург, стараюсь лично пообщаться с Михаилом Борисовичем и обменяться с ними мнениями. Колоссальное удовольствие - наблюдать за тем, как он работает в своем кабинете за письменным столом, буквально заваленным огромным количеством книг и журналов. Такой творческой атмосферы, пожалуй, не встречал больше нигде в мире.
В день 75-летия уважаемого Михаила Борисовича я хочу пожелать ему Ad multos annos ("Многая лета"), потому что это девиз, которому неукоснительно следует музейная система Эрмитажа.
Подготовлено Нивой Миракян
*Это расширенная версия текста, опубликованного в номере "РГ"