Все же трудно себе представить, что любовная драма, разворачивающаяся на фоне известных со школьной скамьи исторических событий, в глазах немалого числа зрителей окажется чуть ли не плевком в "безмятежное советское прошлое", одновременно и русофобской и антитатарской лентой. Хорошо еще, что к этому национальному двухголосью не присоединились чуваши и мордва, - в фильме представители этих народов также оказались в одном лагерном пространстве с русскими и татарами. Идеологически озабоченные критики фильма не хотят замечать того, что Чулпан Хаматова в роли кулацкой вдовы Зулейхи и Евгений Морозов в роли чекиста Ивана Игнатова создали художественные образы, утверждающие духовную силу, душевную чистоту татар и русских. Критики озабочены совсем другим.
Такой - сверх политизированный - разворот событий вокруг этого фильма по существу лишает возможности заниматься художественным анализом телевизионной версии романа Гузель Яхиной, в которой собрана замечательная актерская команда, подтвердившая класс мастерства. Рад бы вернуться к своей прежней профессии, но по своему опыту еще советского театрального и кинокритика знаю, как легко высокобровые эстетические суждения превращаются в политическую дубину. Как известно, вскользь брошенная фраза мэтром советской режиссуры: "Недостаточно художественное произведение", - сыграло роковую роль в судьбе спектакля Студии молодых актеров "Матросская тишина" по пьесе Александра Галича в середине 50-х годов прошлого века. И путь театра "Современник" в большую жизнь начался не двумя, а только одним спектаклем - "Вечно живыми" Виктора Розова. Бог миловал, мои художественные экзерсисы столь серьезно не влияли на судьбы спектаклей и театров, но на всю жизнь запомнил, что в идеологических спорах не надо полагаться на свои представления о прекрасном. Потом будет стыдно.
А вокруг телевизионной версии "Зулейхи" разворачивается не исторический, и не художественный, а чисто политический спор. Он обнаруживает проблемы, которые мы так и не смогли по-настоящему глубоко обсудить в публичной плоскости за десятилетия, минувшие со времени ХХ съезда КПСС. Ведь вовсе неслучайно 100-летие Великой Октябрьской социалистической революции, или Октябрьского переворота, как уж кому нравится, стало поводом для исторических, а не общественных дискуссий. Его празднование было лишено государственного статуса именно потому, что для части общества эта дата символизирует начало распада Российской империи, завершившегося самороспуском СССР, а для другой - прорыв в новый мир идеологической Утопии, обещающей рай на земле. И сегодняшнее 150-летие основателя советского государства Владимира Ильича Ленина, у которого позаимствовал название этих заметок, проходит практически незаметно не только из-за бушующей пандемии. Оно бы и в "мирное время" было задвинуто в тень. И это при том, что мумифицированный вождь мирового пролетариата по прежнему лежит в Мавзолее на Красной площади. Можно приводить множество причин, почему это так, а не иначе. Но главная состоит в том, что в сегодняшней жизни историю неоправданно часто используют как набор примеров - положительных или отрицательных - в актуальных политических целях. Замечу, не только в нашей стране. Мы же живем в парадоксальном противоречии между образами "разрушителя Ленина" и "победителя Сталина", забыв, что шестьдесят с лишним лет назад мы вели борьбу за возвращение к "ленинским нормам" советской жизни. И "комиссары в пыльных шлемах" олицетворяли гуманизм ленинских революционных идей. Что было такой же исторической неправдой, как и многое другое. Реальные Ленин и Сталин - это звенья цепи, разорвать которую не удалось и поныне.
Критикам телевизионной "Зулейхи" советую познакомиться с материалами ХV съезда ВКП(б), который был славен не только окончательным разгромом троцкистской оппозиции, но и утверждением курса на индустриализацию и коллективизацию. Продовольственный кризис 1927-28 гг. был связан с неоправданно высокими ценами на промышленные товары и крайне низкими - на сельскохозяйственную продукцию. Ежемесячная заработная плата рабочего составляла более 800 руб., а в ряде отраслей более 900 руб., при том что годовой доход так называемых кулацких хозяйств колебался между 400 и 600 руб., и только у крайне малого числа хозяйств был более 1000 руб. Кроме трагедии крестьянского сословия коллективизация привела к созданию неэффективной системы сельского хозяйства, к необходимости импортировать зерновые и другую сельскохозяйственную продукцию. Продовольственный дефицит сохранялся до самых последних дней существования СССР. Хотел бы обратить внимание новых коммунистов на важную мысль В. И. Ленина, высказанную им на III Всероссийском съезде РКСМ 2 октября 1920 г. "Если я знаю, что я знаю мало, я добьюсь, чтобы знать больше, но если человек будет говорить, что он коммунист и что ему и знать ничего не надо прочного, то ничего похожего на коммуниста из него не выйдет".
Так что "поменьше политической трескотни", дорогие товарищи!