Гомельчанин строит храмы на краешке России и пишет книги для детей
"Сань, быть тебе писателем…"
"Как это замечательно, когда над Амуром плывет малиновый звон", - романтично басит Александр Курако.
В нем роста почти два метра, улыбчивый, ясноглазый, он ногами сорок последнего размера крепко и твердо шагает по жизни. Линия его жизни идет из деревни-"однофамилицы", что на Гомельщине.
- Крошечное сельцо Кураки, там у меня случилось самое лучшее и светлое, что только может быть в детстве, - говорит Александр.
Он и сегодня рвется туда при малейшей возможности, говорит, что живых домов там почти не осталось. Жизнь ушла из Курак несколько лет назад вместе с последними жителями, но Александр все равно любит приезжать туда.
- Могу долго сидеть на сельском погосте, у позеленевших от времени крестов, думать, молча смотреть в себя. Там место силы.
Саша в школе всегда любил писать сочинения и письма.
- Сань, тебе писателем быть, - улыбаясь, замечала сестренка. Он стеснительно отнекивался.
После школы выучился в Гомельском железнодорожном училище на помощника машиниста тепловоза, до армии успел поводить поезда по стальным магистралям Беларуси.
После службы Саша вернулся в родной Гомель и чудом устроился работать мастером по ремонту фотоаппаратов на центральном рынке города.
- Это место было мечтой для многих! Мастер на центральном рынке в "дефицитное" советское время был безмерно уважаемым и нужным человеком, - замечает Александр Курако.
Но ему, романтику, было тесно в той позолоченной клетке советского блата.
Александр подался с друзьями в строители, возводили дома в Беларуси и Центральной России.
Два локтя на карте
Как-то прослышали, что в дальневосточном городе Зее строится ГЭС и там нужны строители. Посмотрели - от Гомеля два локтя по карте. Списались с молодежной стройкой. Пришел ответ: да, строители нужны.
Летели туда чуть не сутки на перекладных рейсах.
- А я думал, вы не приедете, и наряд ваш отдал другой бригаде, - простодушно шмыгая носом, пояснил прораб. После бурных объяснений белорусских строителей-романтиков отправили в город Белогорск. Там они, раскачиваясь в люльках на амурском ветру, приводили в порядок фасады городских пятиэтажек.
Однажды вечером в единственном городском ресторанчике Александр встретил свою судьбу. Светлана, студентка мединститута, проходила практику в Белогорске.
Он пригласил девушку на танец, который обернулся десятилетиями их семейной жизни.
Александр строил дома, растил сына, барахтался вместе со страной в колеях реформ и начинаний.
Одни перспективы
Его двоюродный брат Володя Дмитраков предложил как-то подсобить со строительством храма в амурском селе Константиновка.
Помыслив, он робко согласился побыть в подмастерьях.
- Храм строить - это совсем другая история. Поначалу было боязно, - смущенно вспоминает Александр Курако.
Константиновка - бывшая казачья вольница. Длинными сельскими улицами раскинулась вдоль державного Амура.
Инициатором строительства церкви и ее главным оплотом был священник отец Дионисий (Колесников). Дивный, чистый сердцем батюшка, которого в Приамурье любит и уважает очень много людей.
Единственный источник финансирования - пожертвования.
Когда они приехали на стройку, то увидели только заросший травой фундамент. Вокруг были одни перспективы…
- Найдем несколько десятков тысяч рублей, вот на них и построим. Так, маленькими шажками, стройка и шла, - вспоминает Александр.
…Брат Володя умер в одно мгновение. Сердце. Саша и стройка осиротели.
Это было для него большим ударом и сильнейшим испытанием.
- Но как можно было бросить недостроенный храм?!
Церковь в Константиновке строили несколько лет. Всем миром! Она получилась красавицей. Белокаменная, с пронзительно синими куполами. Маковки ее упираются в лоскутное от облаков небо на самом краешке России. До китайской границы 200 метров. По прямой.
Во времена церковной стройки у Александра Курако вызрел давний писательский дар. Он неожиданно для себя стал писать стихи и прозу.
Просыпался среди ночи и едва успевал записывать. В своей литературе он уходил в белорусскую деревеньку Кураки, оттуда, от корней своих, смотрел на мир и записывал увиденное и рожденное в лабиринтах природного таланта. Когда в Благовещенской епархии ему предложили возглавить строительство храма в областном центре Приамурья, он хотел было отказаться.
- Это очень ответственное дело - храмы строить, - замечает Александр.
Но когда узнал, что церковь будет освящена в честь блаженной Ксении, согласился в одну секунду. Ксения Петербургская для него особо чтимая святая. Говорит, что ее силу, помощь и присутствие он чувствовал не раз.
Яблочный воздух детства
Сегодня "Сашин" храм уже выше городских многоэтажек. Он днюет и ночует на стройке: кран, раствор, арматура, строители, чертежи и проектировщики. Это составляющие его повседневности.
Но Курако этого мало. Он освоил мозаичную технику изготовления икон. Слетал в Санкт-Петербург, попросил благословения на могиле святой Ксении. И в паре сотен метров от часовни святой и праведной нашел уникального мастера, который стал щедро делиться с ним навыками и приемами мозаичной азбуки. И уже почти готовы две большие иконы, сделанные его руками.
...А за силой он по-прежнему рвется на родную Гомельщину. Там живут его старенькая мама, сестра.
Там пешим шагом можно дойти до тихого кладбища сельца Кураки. Пройтись по безлюдным улицам, заглянуть в окна хат, там можно подышать яблочным воздухом детства.
А потом сесть в самолет и улететь за тысячи километров. К берегам Амура. Где строить храмы и писать добрые детские сказки.
Галина Одинцова, председатель Амурского отделения Российского союза писателей:
- Александр Курако - это сильный мужчина с душой ребенка. Душой чистой и очень светлой. Думаю, поэтому у него рождаются интересные детские стихи и увлекательные рассказы для самых маленьких. Взрослому писать так, чтобы захватывало и радовало детей - талант особый и редкий. Он еще очень трудолюбивый и усидчивый. Эти качества для творческого человека сродни золоту. Уверена, что в самое ближайшее время он вступит в Союз писателей. У него все для этого есть.
