Вузы Урала продолжат использовать цифровые технологии и после пандемии
Эпоха цифровых тьюторов
Экстренный переход на дистант нынешней весной вузам дался непросто. Но ко второй волне пандемии они оказались готовы.
Удалось ли за прошедшее время адаптировать учебный процесс к новым условиям?
Виктор Кокшаров: За лето мы дооснастили серверные мощности, закупили нужное оборудование. Сейчас на этой базе разрабатываем новые онлайн-курсы, оснащенные виртуальными тренажерами. Всего в системе управления учебным процессом с марта выложено 5500 курсов наших преподавателей. Им приходится нелегко: нужно осваивать новые форматы работы, ведь дистант требует иного подхода, чтобы заинтересовать слушателей. Кстати, практика показывает, что преподавателей удаленка дисциплинирует гораздо больше, чем студентов, которые не всегда считают нужным "прийти" на пару: послушать лекцию, а тем более включить веб-камеру и устно ответить на вопросы. Для педагогов стало серьезным испытанием и то, что они вынуждены практически круглосуточно быть на связи с ребятами.
Ольга Ковтун: В УГМУ серьезно обновили материально-техническую базу, создали видеостудию и управление цифровой трансформации образования, куда входят отделы разработки образовательных технологий, дистанционного обучения и развития цифровых компетенций. Подготовлено около ста цифровых тьюторов - кураторов, разбирающихся в IT-технологиях. Преподаватели нуждались в их помощи, учитывая, что только 30 процентов педсостава - молодые люди.
Алексей Душин: Горный университет успешно справился со всеми вызовами. Главный - обучить всех сотрудников цифровым технологиям, подготовить IT-инфраструктуру. Мы фактически заново отстроили электронно-информационную среду вуза, продолжаем разрабатывать новые электронные ресурсы под наши образовательные программы.
Удаленка хороша в меру
Ускоренное развитие цифровых технологий в период пандемии - это благо, считают ректоры. Нынешние наработки можно эффективно использовать в обычном образовательном процессе.
Увы, не все студенты оценили усилия преподавателей. Некоторые прозвали удаленку заочкой…
Екатерина Ялунина: Многие студенты-очники не замечают, что объем контактной работы с ними не уменьшился: количество часов лекций, семинаров осталось прежним. Как альтернативу мы предлагаем им перейти в группу очно-заочного или заочного отделения и сравнить: там на самостоятельную работу уходит значительно больше времени, а контроль со стороны педагогов ниже. Студенты, работавшие тьюторами, знают, сколько усилий потрачено. К тому же мы запустили проект открытых лекций - трансляцию пар, к которой желающие могут подключиться и оценить качество преподавания.
А оно не снизилось? Вообще, насколько законна такая замена?
Виктор Кокшаров: Дистанционная форма обучения предусмотрена законом "Об образовании в Российской Федерации", и мы даем студентам полную программу. Конечно, 100-процентный уход в онлайн весной был форс-мажором. Полностью компьютерные технологии никогда не заменят очные занятия, так как университет - это еще и место социализации человека. Однако вводить элементы дистанта УрФУ начал задолго до пандемии и независимо от внешних причин. И мы планируем довести их долю в обычном, штатном образовательном процессе до 20 процентов уже в этом году, а к 2030-му - до 40. Это не только лекции и вебинары, но и онлайн-консультации с педагогами и т.д. На мой взгляд, цифровой формат гораздо лучше обеспечивает возможность самостоятельно выстраивать свою образовательную траекторию, выбирать различные учебные модули в зависимости от желания и уровня подготовки. Мы делаем все возможное, чтобы обеспечить надлежащее качество образования. Кстати, 52 онлайн-курса УрФУ выложены на платформе "Открытое образование" для всех желающих.
Руслан Долженко: Содержание курсов и даже расписание занятий для очников практически не изменились. При этом новый формат открыл и массу перспектив. Например, с сентября учащимся филиальной сети РАНХиГС лекции читают еще и московские преподаватели, а наши педагоги помимо занятий со студентами начали вести их онлайн для школьников, бизнеса. Удобно и то, что при цифровом обучении легко следить за посещаемостью, за работой педагогов, - в системе записывается каждый урок. А отсутствие привязки к аудитории многим даже нравится.
Кстати, уже сейчас студенты могут влиять на процесс образования, высказывать пожелания. В будущем же такие технологии, на мой взгляд, позволят перейти от учебы с целью получения диплома к более выгодной и логичной модели, например, системе подписки на образовательные курсы, позволяющие экономить время и деньги.
И все же дистанционка хороша не везде: сложно представить онлайн-подготовку хорошего врача. Как решается эта проблема в УГМУ?
Ольга Ковтун: Мы используем смешанную форму обучения - лишь часть занятий, главным образом лекции, проходит дистанционно. Но, учитывая общий тренд на цифровую трансформацию университетов, стремимся до 30-50 процентов увеличить долю элементов электронного обучения. Новый вызов потребовал консолидации - создания консорциума цифровых медицинских университетов России. Три года назад к нам приезжали ректоры медвузов Китая, которые рассказали, что 120 миллионов их студентов обучаются при помощи дистанционных технологий. Не владеть цифровыми навыками сегодня нельзя, в этом смысле мы прошли точку невозврата. Кстати, опрос 2138 студентов наших кафедр в ноябре показал, что в среднем 60-70 процентов из них сейчас удовлетворены качеством образования.
Усилится ли в этих условиях конкуренция между вузами?
Руслан Долженко: Безусловно. Знакомясь с курсами разных обучающих платформ, студенты сами решат, куда лучше вкладывать средства. Ведь образование - это прежде всего инвестиция. Во многих высших учебных заведениях ребята уже сегодня могут выбирать предметы и преподавателей, точно так же они начнут выбирать университеты, способные обеспечить им гарантированное место на рынке труда. Поэтому вузам необходимо искать новые формы, делая гибкой не только систему обучения, но и ценообразование, чтобы самостоятельно зарабатывать, поднимать престиж высшей школы у студентов и работодателей.
Создают проекты для будущих работодателей
Пандемия не помешает прохождению производственной практики. Более того, у некоторых она проходит в условиях, приближенных к боевым.
Родители боятся, что после дистанционки выпускники не освоят профнавыки и не устроятся на работу. Как в условиях пандемии организовать практику?
Виктор Кокшаров: Пандемия наложила серьезные ограничения на проведение практики: часть предприятий перенесла эти мероприятия либо перевела их в дистанционный режим. Но есть и другие решения. Так, мы активно внедряем проектное обучение: в портфеле УрФУ свыше тысячи проектов, которые предприятия реализуют совместно со студентами. Работа длится несколько лет, ребята участвуют в решении серьезной задачи, на выходе это продукт, применимый на конкретном производстве. Причем проектное обучение ведется не только на инженерных, но и на экономических и даже гуманитарных направлениях. Плюс у нас 14 базовых кафедр на крупнейших предприятиях области, что тоже очень важно для будущего карьерного роста студентов.
Алексей Душин: Вузы обязаны обеспечить производственную практику, несмотря на то что пандемия спутала многие планы. Наши индустриальные партнеры, к счастью, согласились принять студентов. Мы нынешним летом даже вышли на новые рынки за пределами региона. Так, студенты-геологи и геофизики впервые участвовали в изучении материально-сырьевой базы Магаданской области.
Ольга Ковтун: Медицинское образование всегда было ориентировано на практику. Начиная с первого курса, студенты учатся ухаживать за больными, а после 3-го могут получить допуск к работе в качестве младшего и среднего медперсонала. Единственное - из-за перепрофилирования некоторых клиник, где работали наши кафедры, для лечения COVID-19 пока часть дисциплин мы вынуждены давать удаленно, но практикой обеспечен каждый студент. А подтвердить квалификацию выпускники смогут на симуляторах, например, для легочно-сердечной реанимации - такие есть в симуляционно-аккредитационном центре УГМУ.
Руслан Долженко: Мы организуем практику на базе института, но в отдельных случаях - при согласовании с работодателем и администрацией вуза, исполнении всех противоэпидемических требований - студент может пройти ее в нужной ему организации. Есть и другие варианты. В частности, сейчас в зачет практики идет обучение и решение тестовых заданий федерального конкурса "Управляй", который организует РАНХиГС. Также недавно мы создали в вузе центр развития карьеры, где ежемесячно собираем работодателей. Одна из целей - к будущему учебному году в два раза нарастить число соглашений с ними о проведении практики.
Владимир Бублик: Юридическому университету в каком-то плане проще, нежели техническим, медицинским вузам. Право обладает признаком формальной определенности. Важно научить студента работать с нормативными актами, привить культуру речи юриста, обучить навыкам подготовки юридических документов, правильному толкованию норм. Эти навыки можно получить и при дистанционном формате обучения.
Сэкономить точно не получится
Дистанционное обучение нельзя сравнивать с заочным: в первую очередь отличаются программы. Расходы вузов на организацию удаленки тоже несопоставимы с тратами на заочников.
Студенты-платники полагают, что из-за отсутствия людей в аудиториях вузы немало сэкономили, а потому должны снизить стоимость образовательных услуг. Это так?
Владимир Бублик: Нет, ведь университеты ощутимо увеличили расходы на пользование учебными платформами, приобретение лицензий на видео-конференц-связь и ПО, техподдержку. А еще не забудьте про средства дезинфекции, индивидуальной защиты и т.д. Поэтому для пересмотра оплаты нет оснований: состав учебной программы, которую выбрали студенты, не изменился, общение с педагогом и контроль заданий - тоже. Напомню, что в целях поддержки обучающихся вузы сохранили стоимость обучения на уровне прошлого года, не повысив ее даже на индекс инфляции.
Виктор Кокшаров: Некоторые студенты считают, что вуз много экономит на электроэнергии и воде. Я просто приведу цифры. Здания УрФУ - это 422 тысячи квадратных метров, их нужно содержать независимо от присутствия студентов в аудиториях. 85 процентов расходов приходится на электроэнергию и отопление - сейчас, кстати, период максимального расходования энергоресурсов. Плюс противоэпидемические мероприятия. В то же время расходы университета на организацию дистанционного обучения с марта по декабрь составили 100 миллионов рублей. Для понимания: разработка только одного современного онлайн-курса обходится в 1,5-2 миллиона рублей, а их в сложившихся условиях пришлось создавать множество. Увы, мы не экономим.
Екатерина Ялунина: Хотя наш вуз и реализует программы с дистанционными технологиями уже более 20 лет, затраты на них не снижаются. Ведь они требуют постоянного обновления инфраструктуры, электронных курсов. Подчеркну: львиная доля расходов вуза - 70 процентов - уходит на оплату труда преподавателей, а их объем работы вовсе не уменьшился.
Тем не менее руководители вузов говорили, что готовы идти навстречу студентам, у которых возникли финансовые трудности из-за пандемии. На какую поддержку от университета ребята могут рассчитывать?
Виктор Кокшаров: Мы компенсируем студентам расходы на проезд до места жительства, плату за общежитие и другие - ежемесячно направляем на оказание матпомощи около 10 миллионов рублей (без учета получателей социальной стипендии). В том числе договорились с сотовым оператором о предоставлении безлимитного Интернета. Обратиться за иной поддержкой, вроде выплат на приобретение верхней одежды, лекарств, ребята могут в Союз студентов.
Ольга Ковтун: В медицинском университете большинство студентов не платит за свое обучение: 70 процентов из них - целевики, они обучаются за счет бюджета или юрлиц - учреждений здравоохранения.
Тем не менее в условиях пандемии многие нуждаются в поддержке. В октябре мы проиндексировали стипендии, думаю, сможем это сделать и в ноябре, а весной выплатили дополнительную. Контрактникам предоставляем рассрочку оплаты обучения и, конечно, помогаем материально ребятам, оказавшимся в трудной жизненной ситуации, по личному обращению. Те ребята, которые работают сейчас в ковидных больницах, получают федеральную надбавку.
Согласно статье 16 Федерального закона "Об образовании в РФ" № 273 образовательные организации вправе использовать электронное обучение, дистанционные образовательные технологии при реализации учебных программ, утвержденных приказом Минобрнауки РФ № 816 от 23.08.2017 года, при различных формах обучения.