Настоящая Индия сохранилась на полотнах художника Верещагина
В основном художники, попавшие туда, неизбежно оказывались во власти так называемого "ориентализма", то есть смотрели на Индию глазами европейца, ищущего экзотические тайны Востока. Таковы, например, зарисовки дипломата, писателя и художника Алексея Салтыкова, который в 1841-1846 годах совершил два путешествия по Индии. В его зарисовках - религиозные процессии, слоны, джунгли, храмы, и все это накладывается на европейскую школу классической живописи, отчего мальчик на слоне сидит как Антиной, а полуобнаженные красавицы из бенгальской деревни выглядят как на суде Париса.
Советские художники, которых в Индии побывало немало, пытались совместить приемы школы передвижников и соцарт. В итоге, например, картины Павла Гречишкина выглядят так, будто бы в Индию приехал Левитан, который смотрит на священный город Варанаси, а перед глазами свежий ветер на Волге. А у четырежды лауреата Сталинской премии Александра Герасимова рынок в Бангалоре - как штурм Зимнего.
Современные художники из России, как правило, тоже остаются в плену "ориентализма", что понятно - приезжают они в Индию, как правило, ненадолго, а при первом взгляде на эту страну в ней сплошь экзотика и тайна, ее-то в первую очередь и тянет зарисовать.
Отдельно стоят, конечно, Николай и Святослав Рерихи, которые подолгу жили в Индии. Но большинство их работ - это уже "дух Индии", имеющий мало связи с реальностью.
Пожалуй, самый незашоренный взгляд на Индию оказался у русских художников-баталистов конца XIX - начала XX века - таких, как Николай Каразин, Николай Самокиш и, конечно, Василий Верещагин. Последний был в Индии два раза - в 1874-1876 и 1882-1883 годах и привез только из первой экспедиции более 150 этюдов, а также замысел создания 20-30 картин. Возможно, баталисты уже привыкли к экзотике Востока, поскольку успели побывать в Средней Азии, а Верещагин так и вовсе участвовал в Туркестанской кампании. Боевой опыт помог им видеть реальную Индию, не увлекаясь чрезмерно "ориентализмом".
Правда, надо отметить, что того же Верещагина, отличавшегося документальной точностью своих картин, во время выставок на Западе, особенно в США, все равно считали ориенталистом, только очень склонным рисовать всяческие ужасы.
Работы из первой поездки Верещагина в Индию изображают Гималаи, ледники, альпийские луга, храмы. "Из Агры мы отправились к непальской столице Катманду... Нам хотелось и в Непале побывать, порисовать, и слазить на Маунт Эверест", - говорится в книге "Очерки путешествия в Гималаи г-на и г-жи Верещагиных".
Путешествие в 1874-1876 годах Верещагин предпринял вместе с молодой женой Элизабет Марией Фишер, которой на тот момент было 17 лет. Путешествие оказалось непростым - супруги замерзали в Гималаях, едва не утонули в реке, сталкивались с дикими животными, Верещагин едва не умер от малярии. Но при этом он никогда не расставался с этюдником и красками, стараясь делать наброски даже в самых суровых условиях. "Солнце жгло ему спину и голову, тогда как на груди от дыхания собирался лед, а пальцы едва могли держать палитру и кисть - от холода", - вспоминала Фишер-Верещагина о работе художника на подъеме к восьмитысячнику Канченджанга на границе индийского штата Сикким и Непала. "Василий Васильевич хотел непременно написать этюды высочайших гор, крытых не старым снегом, желтоватым и грязноватым, а новым... во всей его ослепительной белизне", - пишет супруга художника. Сложности усугублялись и тем, что британская администрация видела в каждом русском шпиона (в то время между Санкт-Петербургом и Лондоном шла большая игра за влияние в Южной и Центральной Азии). На такое же отношение со стороны британцев жаловалась, кстати, и Елена Блаватская, прибывшая в Индию в 1879 году.
По дороге Верещагин, который отличался способностью очень быстро и точно делать наброски, делал эскизы носильщиков, священников, факиров, торговцев - всех, кого встречал в пути. Он зарисовывал придорожные кумирни, гималайских пони, статуи в буддистских храмах, караван груженных солью яков, ночной пейзаж в Кашмире и, конечно, мавзолей Тадж-Махал, написанный Верещагиным в стиле ведуты - картины с почти фотографической точностью изображения архитектуры.
Итогом второй поездки Верещагина в Индию стала картина "Восстание сипаев", вошедшая в знаменитую "Трилогию казней": "Распятие на кресте у римлян", "Подавление индийского восстания англичанами" и "Казнь заговорщиков в России". "Подавление индийского восстания англичанами", она же "Восстание сипаев", была, по всей видимости, написана по рассказам участников Индийского народного восстания против англичан в 1857-1859 годах. Основу сил восставших составляли сипаи - солдаты британских войск, набранные из местных жителей. Эта картина вызвала немало возмущения со стороны британцев. "Восстание сипаев" была куплена неизвестным во время американской выставки Верещагина, и с тех пор ее местонахождение неизвестно.
Картина Верещагина "Шествие слонов. Въезд принца Уэльского в Джайпур 4 февраля 1876 года" находится в Музее-мемориале королевы Виктории в Колкате, Индия. Там же размещена и картина "Будущий император Индии", купленная у Верещагина во время выставки в Америке владельцем универмага Malley's Эдвардом Мэлли. Он повесил ее в Ост-Индском зале своего магазина, а в 1905 году полотно приобрел махараджа Джайпура.