Роман Пелевина стал оперой с дополненной реальностью в Театре Наталии Сац

Начнем с того, что такое AR-опера. Это спектакль с дополненной реальностью. Работает так: перед входом в зал зрителям выдают планшеты, во время спектакля подается сигнал: "Включите AR". Поднимаешь девайс так, чтобы на экране видеть сцену, и вот она - новая культурная революция: к исполнителям присоединяются 3D-объекты, разные визуализированные существа. Все то, что называется добавленной реальностью.

На территории музыкального театра такие технологии используются впервые. Зачем? А как без этого, если автор идеи, худрук Музыкального театра Наталии Сац Георгий Исаакян решил поговорить со зрителями на новую "вечную" тему - о столкновении человеческого сознания и искусственного разума. В помощники он взял любимого им Пелевина, вернее, один из его знаменитых романов, появившийся лет восемь назад, - "Любовь к трем цукербринам".

Да, в афише театра есть опера Сергея Прокофьева "Любовь к трем апельсинам". Да, эту связь Исаакян и не скрывает: "Театр - это пространство, где должны быть рифмы".

Эта опера о том, что мы давно попрощались с реальной жизнью и зависли где-то между прошлым и будущим

Рифмы действительно есть. Если Прокофьев - про прощание с миром детства и встречу со взрослой жизнью, то опера по Пелевину - о том, что мы давно попрощались с жизнью реальной, ушли "на две трети в виртуальное пространство" и теперь зависли где-то между прошлым и будущим.

Опера начинается с древнего магического ритуала - это инициация главного героя Киклопа, некоего "технического спасателя мира", которому дано слышать голоса Вселенной и перемещаться между мирами. Перед нами одетый в черное хор - по сути, это монахи, чье горловое медитативное пение и полумрак зрительного зала мгновенно переносит зрителя в любимое пелевинское измерение - в мистику. Впрочем, оказалось, что мистическое в Пелевине обожает и композитор Константин Комольцев, так что он ни в чем себе не отказывал - все мифологические сцены максимально насыщены по звуку. Но вслед за автором романа от мистики до быта - один шаг. Перед нами уже радиостудия, где второй главный герой, Кеша, работает сисадмином. В романе герой трудится в издательстве, но для музыкального спектакля радио, конечно, удобнее. К тому же в студии помимо ведущего - философа-модника - есть три феминистки с потоком сознания. Все герои настолько типичны, что начинаешь беспокоиться за режиссера: съедят ведь. Особенно узнаваема третья феминистка, когда она произносит: "Эмпатия - это то, что я ощущаю как сопереживание, то, что заставляет меня выходить на улицы... С другой стороны, осознавая свою роль, я понимаю, что меня в каком-то смысле используют".

Кеша, как истинный сисадмин, не вникает в то, что происходит за пределами его монитора, его мир - в компьютере. И этот мир зрители видят с помощью той самой AR-технологии. То виртуальный образ Мэрилин Монро, то образ героини японских анимэ Little Sister. Почему именно они, выяснится позже. А пока появляется еще один антигерой нашей реальности - террорист Бату входит в офис радиостудии под видом разносчика пиццы - и...

Так завязывается драматургия не только оперы, но и размышлений, которые неизбежно следуют за этой постановкой, вобравшей в себя все страхи современного человека. Или вернее сказать - раздражители, от которых мы и бежим в другой мир.

Что это за миры, на которые мы меняем реальность? Прежде всего Вселенная трех солнц-цукербринов (слово образовано слиянием имен руководителей известных запрещенных у нас соцсетей и интернет-корпорации Google). Монро оказывается женой сисадмина Кеши, в загрузке которой, впрочем, происходит сбой. Под солнцами цукербринов появится Little Sister, новостная программа с длинными ногами в короткой юбочке - и это единственное напоминание в спектакле о пелевинской эротике. В конце концов, выбирая между мирами, герой предсказуемо останется там, где ему хорошо: в придуманном цукербринами пространстве.

Хэппи-энда не будет - не для того тут террорист Бату Караев. Зал снова накрывают надмирные голоса.

Кто виноват, что делать и куда деваться от паутины виртуальных иллюзий? За ответами идем к режиссеру Георгию Исаакяну. Ожидаемо не получаем их. "Меня всегда смущают люди, у которых есть ответы, это самые опасные люди, мне кажется", - объясняет Георгий Георгиевич.

Виктора Пелевина на премьере не было. Может, и был - но виртуальный. Хотя реальному Виктору Олеговичу спектакль должен понравиться. Помимо отраженного смысла создатели передают и чувства - светлые и нежные. Не зря "Любовь к трем цукербринам" считают одним из самых добрых произведений Пелевина... А если остается нежность - значит, мы еще не окончательные аватары? И надежда - есть?

PS

Опера "Любовь к трем цукербринам" - лишь первая часть задуманной Георгием Исаакяном футуристической трилогии. В следующем сезоне в Театре Наталии Сац ожидается премьера голографического балета по Айзеку Азимову "Двухсотлетний человек". А также компьютерная драма "О-Н-А" по сценарию знаменитого фильма Спайка Джонза.