Николай Долгополов: У каждого болельщика своя сборная мира. Есть такая команда и у меня
И стадион "Динамо", на котором очутился в детсадовском возрасте, стал родным на десятилетия, до своего заслуженного сноса, после которого наступила совсем иная футбольная эра. Но я помню, как мы с другом детства Сашей Миндадзе покупали самые дешевые абонементы на верхотуру трибуны, где меняли нули на заветные единички, двойки, а то и тройки, щедро в ту пору забиваемые моей командой. Как радостно звучал футбольный марш и как бил иногда прямо по ушам медный звук динамовского гонга.
Потом молодым спортивным репортером приучил к своему постоянному присутствию старичка-фронтовика, открывавшего калитку в ложу прессы "Динамо". Бегал в перерыве в раздевалку, куда иногда пускали, иногда и нет и где разбили огромный хрустальный мяч, который я ездил заказывать в Гусь-Хрустальный для победителя Кубка сезона - в нем встречались чемпион и обладатель Кубка СССР.
Я чуть не со слезами на глазах прощался со сносимым стадионом, не знал, доживу ли до все откладывавшегося открытия нового. А когда дожил и пришел на чудо-арену, то не узнал ее, да и не захотел узнавать. Зачем все это - не мое и другое.
Но футбол остался. Тоже совсем другой. Законсервированный в отработанные комбинации и не оставлявший места импровизации, забывший о великолепном дриблинге, с крикливыми тренерами и катающимися по невытоптанному зеленому газону вечно падающими и выпрашивающими штрафной игроками. Но какой же он, этот футбол, быстрый и насколько выносливы люди в майках с немыслимыми для прежней эпохи двузначными номерами, челноками и без устали снующие (иногда без особого видимого смысла) от ворот и до ворот.
Какое же все-таки выпало счастье увидеть действительно великих. Нет иного претендента на первый номер сборной мира, кроме динамовца Льва Яшина. Он был богом, кудесником, разыгрывавшим целые представления с Кесаревым, Кузнецовым, Крижевским. Брал намертво пенальти. Мог для острастки попасть здоровенным своим кулачищем в ухо по незнанию настырно прущей в его штрафную чужой "девятке". Отбить мяч, пушкой выстреленный в ворота с пяти метров.
А потом мое общение с кумиром не удалось. Начинающий журналист вызвал неприязнь у заместителя начальника Управления футбола Спорткомитета СССР Льва Ивановича Яшина как непониманием игры, так и слетающими с его губ словечками "функциональная готовность", "физиологическая подготовка"... Но разве в этом дело? Лев Яшин первый на все времена.
Еще бы я взял в сборную Валерия Воронина. Вот кому по силам было поспорить с Аленом Делоном. Элегантный, рожденный джентльменом пусть и безо всякого смокинга, он был и техником, и тактиком, и красавцем. Подаренная им нашей семье футбольная скатерка с эмблемами всех 16 сборных - участниц Кубка мира-1966 в Англии до сих пор со мной. А сам Валерий ушел трагически, оставшись в памяти не исковерканным жизнью забулдыгой, нет, лучшим полузащитником, которого назвала таким королева Британии Елизавета II.
Франц Беккенбауэр видится мне не только мощнейшим и одновременно тончайшим немецким защитником. Дана же была удача брать интервью у Кайзера мирового футбола на трех континентах. За последние 49 с половиной лет не доводилось мне беседовать с футболистом, настолько чувствующим интервью берущего и с таким остроумием отвечающего на любые вопросы.
Извините, что не иду по скучным позициям бек, хавбек, форвард. Назову 11 любимых. Сначала рассказываю о тех, с кем довелось общаться лично. Я не мог понять, каким образом забивал свои голы Ференц Пушкаш - плотный, относительно невысокий, не слишком уж быстрый. Разгадка в том, что вместо ног у гения футбола были катапульты, которые пробивали любого голкипера, а чутье на мяч казалось нечеловеческим. Дотронулся, ударил, вынимай. Дважды в Будапеште пытался с помощью нашего общего с Пушкашем венгерского друга разговорить "десятку". Бесполезно. Пушкаш был скучен, немногословен. Мне объясняли: он тяжело болен и то, что допустил до себя - уже для него подвиг. Объяснение дважды принималось.
На поле капитан сборной Англии Бобби Чарльтон выглядел британским Ильей Муромцем. Какие филигранные пасы, великолепное видение поля, точный удар. В жизни невысок, даже хрупок. Его образцовое в духе Фэйр-плей поведение вошло в советскую историю, которую сейчас напомню. На прощальный матч Льва Яшина Бобби в клубе не отпустили. Он пришел в посольство СССР в Лондоне, попросил визу, которую ему немедленно дали, и с маленьким чемоданчиком прилетел в Москву. Когда много лет спустя в Лондоне я напомнил сэру Чарльтону об этом эпизоде, он удивился: "А разве мог я поступить иначе со старым другом?"
О таких "знакомствах" футболисты шутят: "Как же, помню вас, вы сидели на трибуне и помахали мне рукой, когда я бежал по бровке". Бразилец Пеле превратился в 17 лет в Короля в 1958 году на чемпионате мира. Что о нем много писать? Тут и так все ясно. Но футбольный маг был еще и патриотом Бразилии. Это усилиями посла Олимпиады в Рио-де-Жанейро Пеле его совершенно не готовая к состязаниям такого масштаба страна получила в 2009 году на Олимпийском конгрессе в Копенгагене право принять летние Игры-2016. Пеле был растроган и пожаловал мне интервью. Он был избалован и истощен пожизненно присвоенным журналистским вниманием. Говорил коротко, однако четко, разумно. Превратившись из футболиста в политического деятеля, Пеле в отличие, например, от Роналду не вырывал камер у репортеров и не выбрасывал отобранный у мальчишки айфон в подвернувшееся под руку озеро. Превратившись в символ футбола, Король гордо нес (и несет) свое звание, не уступая в этом умении настоящим королевским особам.
Мишель Платини - символ Франции. Ее гордость и позор, противоречивый, как погода в Париже: утром солнце, ночью дождик. Он соединил в себе несоединимое, совершил то, что не удалось ни единому футболисту мира. Был потрясающим игроком, тренером, спортивным организатором, вытянувшим на своих плечах слабо финансируемый государством Кубок мира-1998. Все его махинации - или не махинации? - деньгами, Блаттером, да и все, что было после - для меня не в счет. На базе сборной Франции под Парижем, куда довелось наезжать, старший тренер команды месье Платини играл в двусторонке лучше многих юных по сравнению с ним футболистов. Спросил в шутку: может, возвратиться ему в футбол? И получил вполне серьезное. И не уходил бы, если бы так не били по ногам в Италии.
Дальше защитник сборной ФРГ Карл-Хайнц Шнеллингер. А также Лео Месси, Килиан Мбаппе и Карим Бензема. Горжусь быть их современником.
Извините, что маловато защитников. Эти палачи во многом и разрушили современный футбол.