"РГ" уже писала о том, что экс-мэру вменяют малопонятные простому человеку нарушения при текущем ремонте одной из городских дорог. Якобы дорогу надо было ремонтировать по Своду правил, а ее отремонтировали по ГОСТу. Кстати, в контракте прописаны как нормы СП, так и ГОСТа. Защита мэра поэтому и указывает на абсурдность обвинения. "По материалам дела очевидно, что дорога после ремонта была приведена в нормативное состояние согласно ГОСТу, что обеспечивало безопасность ее эксплуатации, предписаний по запрету на ее использование в муниципалитет не направлялось", - сообщила нам адвокат Марина Вихлянцева.
В Советском районном суде Томска в эти дни идет допрос свидетелей обвинения. В то же время в Верховном суде находится кассационная жалоба на приговор по первому делу Ивана Кляйна от 30 декабря 2021 года. Кляйн и его защита надеются, что их аргументы будут услышаны в ВС РФ. При этом защита мэра указывает на схожие обстоятельства между первым и вторым делом.
Напомним, что первое дело было возбуждено в связи с отказом мэра Томска Кляйна в строительстве многоэтажного ЖК на месте радиотехнического завода при отсутствии транспортной доступности и необходимой социальной инфраструктуры. По этому делу все свелось в основном к пояснениям одной чиновницы Подгорной, которая была осуждена и признала свою вину в должностном злоупотреблении.
"Именно ее устами говорило обвинение о мотивах принятия решений мэром, а не о тех объективных обстоятельствах, которые были исследованы и установлены в ходе разбирательства по первому делу. Доверие суда вызвали лишь пояснения данной свидетельницы, несмотря на доказательства стороны защиты. Во втором уголовном деле наблюдается схожая картина - притягивание мэра к вопросам о применяемых нормативах ремонта дороги происходит из показаний одного лица, бывшего начальника департамента, который обеспечивал исполнение контракта на ремонт и оплату подрядчику. Причем первоначально дело было возбуждено против этого начальника департамента по тяжкому обвинению, но квалификацию ему поменяли после пояснений против Кляйна", - рассказала Марина Вихлянцева.
По ее словам, "если копнуть глубже, то второе дело родилось из обычных рабочих разбирательств между подрядчиком и строительным контролем". По мнению защиты Кляйна, сейчас "работники стройконтроля защищают обоснованность собственных предписаний против подрядчика. Адвокаты считают, что "защищая свой интерес, такие свидетели, видимо, являются удобными для обвинения".
"В ходе следствия имелись все возможности установить объективно обстоятельства дела и не накручивать сюжет за счет привлечения в состав обвиняемых Ивана Кляйна", - считает адвокат Вихлянцева. Но почему же тогда так рьяно экс-мэра Томска раз за разом хотят осудить? Только ли мотивы соблюдения закона преследуют прокуроры?
А вот тут есть сомнения. 15 июня журналисты зафиксировали, как гособвинитель Роман Подшивалов после заседания выходил из здания суда вместе со свидетелем, главным инженером ЦТН Вадимом Трубочевым, допрос которого еще не был закончен на тот момент, и о чем-то говорил с ним, причем явно не о погоде.
Мы спросили у начальника отдела прокуратуры Томской области Игоря Паницкого, который является руководителем Подшивалова, как он оценивает такое неформальное общение своего подчиненного. На что Паницкий объяснил: "Сторона обвинения может общаться со свидетелями обвинения. Но оказывать давление не имеет права". "Если у вас есть сведения, что он давит и говорит, что необходимо сказать, - это одно. Я не видел, возможно, и было", - ответил прокурор.
Сам Подшивалов сообщил журналистам, что со свидетелем Трубочевым не знаком, однако не отрицает, что шел с ним вместе по улице после суда, так как закон этого якобы не запрещает. В свою очередь, Трубочев стал отнекиваться: "Вам показалось. Я этого человека (прокурора) первый раз вижу. Я не знаю ни имя его, ни фамилию. Вы с кем-то нас попутали". Хотя тут же Трубочев добавил: "Мы шли на улицу, вышли и пошли по улице".
И это, с точки зрения тех, кто наблюдал этот "совместный поход", - крайне подозрительно. Зачем прокурору сразу после суда выходить вместе со свидетелем, допрос которого отложен до следующего заседания, и потом идти с ним по улице, что-то при этом живо обсуждая? Сам Подшивалов позже на вопрос журналиста ответил: свидетелю было сказано говорить только правду.
Но эта фраза занимает пару секунд, и ее можно было произнести, не покидая стен суда. Она никак не тянет на целый разговор, причем в неформальной обстановке... Впрочем, противоречит общение прокурора с недопрошенным свидетелем закону или нет, не нам судить, но как проверить сомнения в беспристрастности и объективности стороны обвинения?