Как Вениамин Кедрин соединил питерскую школу графики с живостью Востока

Начав новый сезон с выставки "Вениамин Кедрин. Восток-Судьба", галерея ARTSTORY продолжила свои традиции - устраивать раз в год проекты на восточную тему и открывать для публики новые или забытые имена. Например - Вениамина Кедрина, питерца, выпускника школы рисования имени Штиглица и Высшего художественного института при Академии художеств. Кедрин в 1930-м попал в Узбекистан и просто не захотел, ошеломленный Востоком, оттуда возвращаться.

Посетитель знакомится с кедринским Востоком лицом к лицу на входе в зал: кураторы заняли всю стену портретами встреченных художником в том краю людей. Портреты разного времени, разных техник и размеров; на них друзья, соседи, прохожие, чиновники в кабинетах, смеющиеся старики в чалмах, серьезные дети... Всюду - точно схваченная эмоция и твердая рука, несколькими штрихами создающая образ. И среда, к которой художнику предстояло привыкнуть.

"Я долго присматривался, осваивал материал и не вносил ничего своего в искусство". Это запись из автобиографии Вениамина Кедрина: кураторы нашли среди работ художника несколько листов машинописи.

Фото: Александр Корольков

Активное освоение началось позже, когда Кедрин с группой графиков отправился с рюкзаком за плечами в экспедицию Ташкент-Душанбе - исследовать и фиксировать ландшафты. Художники выполнили свою задачу, а серия горных пейзажей Кедрина в технике сухой гуаши была показана на его первой персональной выставке в Ташкенте.

Он осваивал среднеазиатскую реальность, соединяя требовательную к точности в деталях и объемах питерскую школу графики с живостью восточной бытовой зарисовки. Удивительно, что висящие рядом офорты "Подбери хлопок", на котором дед отчитывает замечтавшегося пацана, тщательно вырисованный мавзолей Тамерлана, отчего-то идеально белый, и "Дехканин на осле" в духе Доре созданы одним автором. Главный зал выставки переполнен такими сопоставлениями, собранными из разных кедринских серий, карандашных и тушевых, созданных по мотивам бесконечных поездок художника в археологические экспедиции, на большие стройки, его прогулок по новому Ташкенту с троллейбусами и высотками - и Ташкенту саманных домов.

Фото: Александр Корольков

Есть и Ташкент тыловой. Кедрин в 1941 году основал УзТаг, Узбекистанское телеграфное агентство, отражавшее происходившее на фронтах языком плаката с подписями на узбекском. Среди героев плакатов, выведенных тут широкой кистью Кедрина и привлеченных им соратников по походам 30-х - шавка-Гитлер рядом со львом-Наполеоном, кавалеристы, атакующие немцев, и могучий восточный богатырь, загоняющий кол в иноземного захватчика. Плакаты вручную размножались и расклеивались по Ташкенту, одну копию Кедрин всегда сохранял в своем архиве.

После войны художник активно осваивает книжное дело, оформляя революционные повести и узбекские сказки, совмещая пластику восточной миниатюры и реалистический рисунок: на эскизах в "книжном" зале выставки - всадники с саблями в окружении ланей, красавицы в расшитых халатах, орнаменты для форзацев книг.

...Архив Вениамина Кедрина пережил многое. Однажды в доме художника случился пожар, и пока жена выносила из огня ребенка, Кедрин выносил плакаты УзТаг. В конце 30-х он приютил в мастерской бежавших от репрессий художников, и те в отсутствие дров топили печь работами хозяина. Бумага столетней давности с графикой, хранясь десятилетиями в папках, рассыхалась и рассыпалась. Сын, художник Александр Кедрин, передал папки с работами отца в ARTSTORY в 2014 году - и только тут архив начали разбирать и хранить в достойных его условиях. На выставку попало то, что лучше сохранилось, но, по словам кураторов, не все.