Жизнь в третьем измерении
На борту самолета, следовавшего рейсом Ташкент - Нукус, я вдруг обнаружил довольно большую группу туристов из Дании. Это были пожилые дамы и господа, которые явно выделялись среди других пассажиров в основном местной национальности. С одной из туристок разговорился. Спрашиваю ее на английском:
- Это каким же ветром вас занесло в такую даль?
Тут пусть не обидятся на меня жители Нукуса, но столица Каракалпакстана, как мне казалось, лежит далеко от популярных туристических маршрутов. Хороший, конечно, город, но не Париж и даже не Бухара.
Датчанка мне отвечает:
- Как? Вы разве не знаете, что в Нукусе находится один из самых интереснейших музеев мира? Мы специально летим туда на один день, чтобы его посетить.
Я невольно обрадовался, потому что и сам отправился в дальний угол Узбекистана, чтобы в том числе увидеть музей Савицкого.
Тут надо сразу расставить точки над i. Сразу сказать: этот музей сегодня является одной из главных достопримечательностей на всем постсоветском пространстве и уж точно - в богатом на всякие памятные места Узбекистане. А потому и нет ничего удивительного в том, что гости этой республики обязательно хотят увидеть коллекцию картин русского авангарда, собранную когда-то жителем Нукуса Игорем Витальевичем Савицким.
Он ушел из жизни сорок лет назад, так и не дождавшись открытия нового музейного комплекса, достойного той драгоценной коллекции, которую создал. При его жизни картины висели в неказистом двухэтажном доме-бараке, на первом этаже которого находился краеведческий музей, скучный, как и большинство других провинциальных краеведческих собраний той поры, а на втором посетителей ждали чудеса - там хранились шедевры.
Когда я говорю "шедевры", то ничуть не преувеличиваю, это давно признано самыми искушенными искусствоведами, нашими и западными, а провинциальный музей котируется так же высоко, как лучшие собрания изобразительного искусства Москвы и Питера.
Савицкий, как мне теперь представляется, - после бесед с людьми, знавшими его, после прочтения воспоминаний его современников - был, безусловно, человеком не от мира сего. Даже, наверное, чуточку сумасшедшим. Да иначе и быть не могло. Ну разве нормальный, в здравом уме и твердой памяти индивидуум смог бы добровольно переселиться из центра Москвы, с Гоголевского бульвара, где у него имелась квартира, в город Нукус, о существовании которого и сегодня далеко не все знают. А тогда, в 1956 году столица каракалпаков и вовсе была захудалым местом: кругом пустыня, из растительности только верблюжья колючка да чахлый саксаул.
Впрочем, возможно, для переселения имелась причина и весьма прозаическая. Наш герой был родом из старой российской элиты, всех его родственников революция разметала по миру, а кто-то и репрессий не избежал. Может быть, он и уехал в глушь от греха подальше.
Но еще раньше случилось первое чудо. Молодой выпускник Суриковского художественного училища, став художником Хорезмской археолого-этнографической экспедиции, влюбился в эти края, смог разглядеть их неброскую красоту, "с восторгом отзывался о редких деревьях с их причудливыми стволами, о здешнем небе, солнце и воздухе". Сам он писал в автобиографии: "Цвет и свет, которыми напоен Самарканд и Средняя Азия - лучшая школа для живописца".
Я и по себе это знаю. Здесь так: или ты сразу и навсегда станешь заложником Востока, растворишься в этих знойных миражах и маревах, голова твоя закружится от местных звуков и запахов, а местные люди покажутся лучшими из всех людей… Или уедешь в недоумении, чтобы больше уже никогда в эти края не возвращаться.
Написанные им тогда пейзажи - прозрачные, изысканные, нежные - есть отражение этой любви и к пустыне, и к людям, ее населяющим.
Затем случилось второе чудо, без которого бы не состоялся грандиозный музей в Нукусе. Однажды Савицкий разом и навсегда бросил свои занятия живописью и целиком сосредоточился на собирательстве. Начинал с того, что привозил из стойбищ и кишлаков старинную утварь, разные артефакты народного прикладного искусства. Этот русский чудак стал первым и единственным тогда человеком, который сохранил лучшие образцы древней каракалпакской культуры - они и сделались основой зарождавшегося музея.
Отчего же он, безусловно, талантливый художник, забросил мольберт и кисти? Говорят, оттого, что однажды, вернувшись из пустыни в Москву, показал работы своему учителю великому Роберту Фальку, а тот их несправедливо раскритиковал. Якобы не понравилось мэтру, что ученик отступил от тех канонов, которые ему преподавались.
Но нет худа без добра. Мир потерял способного живописца, зато приобрел уникального собирателя художественных шедевров.
Сегодня в выставочных залах и запасниках современного музейного комплекса, который носит имя Игоря Савицкого, около ста тысяч единиц хранения - живопись, графика, скульптура, артефакты народного прикладного искусства. Многие называют это собранием русского авангарда. Однако директор музея Тигран Мкртычев предпочитает другой термин - третья реальность. Поясняет:
- Это сложнее. Когда власть художников прессовала, жестко карая за отступления от принципов соцреализма, то часть мастеров отошла от авангарда, но и от соцреализма тоже отошла. Они следовали своим путем, который не был ангажирован чиновниками, оставался неформальным.
Игорь Витальевич обладал великолепным вкусом и интуицией. Еще он прекрасно понимал, что не переплюнет ни Третьяковку, ни Русский музей - у тех возможности были несравнимо большие. Поэтому решил собирать то, что проходит мимо них. В этом и состоит уникальность нашей коллекции.
По мнению Мкртычева, неверно говорить о представленных в Нукусе художниках как о "неизвестных". Правильнее считать их неизученными. Практически все из выставленных здесь мастеров имели известность в свое время. Но годы были сложными, тот же авангард был скупо представлен в главных музеях страны, по одной-две работы. А нукусский музей предлагал такое разнообразие искусства 20-х и 30-х годов прошлого века, что голова шла кругом.
- Если за художником нет искусствоведа, нет мецената, нет музея, то он начинает погружаться, таять во времени. И в конечном итоге его наследие остается в мастерской, тлеет у родственников и исчезает из культурного оборота, - говорит Мкртычев.
Кроме "неизученных" в экспозиции представлены работы и очень известных мастеров, например, того же Р. Фалька, раннего М. Шемякина, А. Волкова (он один из немногих россиян, которые продаются на аукционе Sotheby`s), Н. Тарасова…
Да, конечно, Савицкий был не от мира сего. Квартиру свою в Нукусе отдавал сотрудникам, нуждавшимся в жилье, а сам спал прямо в музее - на раскладушке, на столе, на поставленных в ряд стульях. Ел на ходу, довольствуясь манной кашей и глотком зеленого чая. Сам топил печи, мыл полы, водил экскурсии. Став обладателем колоссальных ценностей, оставался по сути нищим - ни кола, ни двора, все собранное изначально являлось государственной собственностью, принадлежало всем нам.
Мариника Бабаназарова, занимавшая должность директора после его кончины на протяжении тридцати лет, заметила по этому поводу: "Савицкого многие ставили в один ряд с Третьяковым, Морозовым и Щукиным. Но…у тех были деньги, а у Савицкого - лишь вера и убеждения".
Потому ему и удалось собрать это богатство - шедевры уступали за бесценок, отдавали в долг, просто дарили, ибо впереди него шла молва: бескорыстен, сам живет, как монах, все несет в музей.
Иногда в порыве отчаяния - а силы тратились в бесконечной борьбе с бюрократами, в сраженьях с нуждой и болезнями - говорил о своей жизни, как о "бессмысленной донкихотчине". "Всех мучаю и сам мучаюсь, а ради чего - неизвестно", - это из письма художнице Ирине Жданко.
Но теперь-то мы знаем, ради чего мучился Савицкий. Ради того, чтобы ныне в далекий Нукус ехали со всего мира желающие приобщиться к высокому искусству. Ради того, чтобы выдающиеся деятели культуры, политики, меценаты, ученые, писатели создали удивительное неформальное международное объединение под названием "Друзья Нукусского Музея". Ради того, чтобы произведения из далекого Каракалпакстана экспонировались в Третьяковке, Пушкинском и Русском музеях, а для местных художников все собранное Савицким стало лучшим наглядным пособием, школой высочайшего мастерства и безупречного вкуса.
А еще, как мне кажется, очень хорошо, что эта феноменальная коллекция русского и советского изобразительного искусства находится далеко от Москвы и Питера, в самом сердце пустыни Кызылкум. Да, Советского Союза уже давно нет, но остается незыблемым понятие "дружба народов". И простите меня за пафос, но собрание русского подвижника является очень выразительным и очень теплым символом этой дружбы.
Недавно открытый в Самаркандском туристическом центре элитный отель Savitsky Plaza назван так в память о художнике и собирателе.