На выставке тюменского художника и поэта "поженили" живопись и литературу
- Большой, как жираф, и масштабный, как слон, - говорят поклонницы и дарят мастеру фигурки слона и жирафа из пакета крафтовой бумаги.
Другие преподносят оранжевые и желтые стрелы срезанных поутру гладиолусов и приседают в книксене:
- В Тюмени есть один на миллион мост Влюбленных и такой же Олег Юрьевич!
Мастер наверняка смущен и тронут, но не показывает виду. Федоров, надо сказать, кремень, скала. Бывало, услышит на презентации чужого проекта редкий шепот или шушуканье гостей, погрозит пальцем, сделает замечание. Некоторые его даже побаиваются. Но огромная армия "рвущихся к высокому", несомненно, обожает, что подтвердилось на творческой встрече по случаю открытия персональной выставки "Разговор с зеркалами, или История отражений" в музейном комплексе имени Словцова. Лаконичная и пестрая экспозиция проживет на четырех стенах уютного зала до середины ноября. За это время состоится еще несколько встреч, среди которых поэтическая и музыкальная обязательны к массовому посещению.
Как уже понятно, концепцию для показа публике 60 работ Федорову подсказало само пространство: четыре стены - четыре блока, от собственной свежести до собственной зрелости. Сначала - живопись из восьмидесятых. Кое-что из нее демонстрировалось на грандиозной для прежней Тюмени выставке "Улицы и мы". Здесь художник очаровательно печален и раним. Вот он как на ладони: подставляет раны, открывает душу. На второй стене - посвящение мировым глыбам: Клее, Малевичу, Рафаэлю, Рубенсу, Миро, Пикассо… На третьей - афиши и обложки федоровских книг. Ну а на четвертой - галерея портретов "Живых классиков", от Давида Самойлова до Мигеля де Сервантеса. Чем дальше, тем свободнее и залихватски. Какая молодая романтика?! Тут одно назревшее художественное хулиганство.
Между блоками-сериями живут объемные вещи. Например, сотворенная из бросовых материалов ассистент и троюродная правнучка Пикассо страусиха Люси, картонные Дон Кихот и Санчо Панса, Маяковский и Ван Гог. Очевидно, в этой компании создателю не скучно - рождаются темы, завязываются диалоги. С ними, с собой, а затем и с завсегдатаями лекций про художников в мастерской на улице Мельникайте. За непродолжительное время Олег Юрьевич провел, наверное, уже 80 бесед на эту тему. Говорят, там просыпается еще один его гений - воспитательный.
Живопись, коллажи, керамика, линогравюра, книги, графика, скульптуры из проволоки (как же хороши Ахматова, Высоцкий!), ссылки на авторские радиопрограммы, ремарки, афоризмы, строки из стихотворений - это Олег Федоров. С какой стороны ни подойди, - мистификатор, поженивший картины, скульптуры, серьезную поэзию и юмор. Чтобы все рассмотреть, во все вникнуть, надо провести в зальчике пару-тройку часов. Тот случай, когда квадратные метры обманывают ожидание: думаешь, что обежишь мигом, но зависаешь и забываешь про время.
- Если бы я тоже был зрителем, то ходил бы и ходил, считывая чьи-то отражения в зеркалах истории, растворяясь в них сам. Искусство, дорогие мои, - это то же зеркало: мы отражаемся в нем, а оно в нас. Но если взаимного проникновения не происходит, все оказывается бессмысленным… А для чего все это делаю? Для самоотдачи. То есть для полной отдачи себя другим, - признается художник-кремень.
Но тут же спохватывается: да, современные дети хорошие, только знают мало.
- Спрашиваю тут у одного: а каких, ну хотя бы великих, мастеров ты можешь назвать? Да, знаю, говорит, только никнеймы не помню… - будто извиняется Федоров за подрастающее поколение.
"Никнеймы художников". Видимо, это сигнал маэстро не сходить с просветительского пути.