Певица Зиля Сунгатуллина раскрыла нюансы подготовки мастеров оперной сцены
Пришлось проявить характер
Зиля Даяновна, как начинался ваш путь в большое искусство?
Зиля Сунгатуллина: Мои родители не были профессиональными музыкантами, но в семье всегда звучала музыка. Мама хорошо владела мандолиной, отец играл на баяне, и от него я узнала основы нотной грамоты. В доме был хороший радиоприемник, и на волне "Маяка" мы всей семьей слушали классическую музыку.
Я начала петь с раннего детства, и, по всей видимости, хорошо, так как отец сказал, что эта девочка должна заниматься музыкой. Хочу сказать большое спасибо родителям, отдавшим меня в экспериментальную школу-интернат, где я встретила своего первого учителя музыки Александра Ивановича Карпачева, давшего мне основы вокала.
Затем было Уфимское музыкальное училище - и опять знаковый в моей жизни педагог Лилия Ахметовна Каримова. Она не только учила меня вокалу, но и дала дальнейшее направление в учебе, отправив к педагогу Казанской консерватории Валентине Андреевне Лазько.
Первый этап музыкального образования прошел успешно?
Зиля Сунгатуллина: Да, а вот при поступлении в консерваторию пришлось проявить характер. Дело в том, что на экзамен я опоздала. И ректор консерватории Назиб Гаязович Жиганов, узнав, что мне только 18 лет, посоветовал прийти через пять лет. Это был достаточно сложный жизненный момент. Удалось добиться прослушивания у Валентины Андреевны, и все, что оставалось делать, это ждать.
Понимая, что время идет, я поступила в Казанский педагогический институт на музыкальный факультет. Но обучение закончилось через полтора месяца. Назиб Гаязович все же нашел возможность для прослушивания, после чего я переводом попала в консерваторию в класс Валентины Андреевны Лазько. Все произошло именно так, как и мечталось.
Можете вспомнить самые яркие события этого периода?
Зиля Сунгатуллина: Их было много. Это и моя учеба у педагога, подготовившего так много замечательных певцов. Я имею в виду Валентину Андреевну. Это и общение с Назибом Гаязовичем, с которым мы стали хорошими друзьями. Что уж может быть ярче? Я пела во всех спектаклях Н. Жиганова. А в десятой симфонии он специально для меня написал сольную вокальную партию.
Новая фаза нашей творческой дружбы началась в 1983 году, когда он пригласил меня в консерваторию на место ушедшей Валентины Андреевны. Конечно, было немного страшно, все-таки педагогика - совершенна особая сфера деятельности. Можно быть замечательным певцом, но это не означает, что ты учитель. Кроме того, мне пришлось заменить выдающегося педагога и взять ее учеников, что тоже ко многому обязывало. Должна сказать, что заработать уважение и стать авторитетным наставником для студентов, которые ненамного были меня моложе, оказалось непростой задачей.
Все, кроме "Мадам Баттерфляй"
Поговорим еще немного о театральной деятельности. Вы давно в опере. Довольны ли вы тем, что удалось сделать?
Зиля Сунгатуллина: Я стала солисткой оперного театра в 1973 году. Примерно еще семь лет ушло на профессиональное становление и развитие голоса. После первой партии - Церлины в "Дон Жуане" Моцарта - был "Любовный напиток" Доницетти, затем "Алтынчеч" и "Джалиль" Назиба Жиганова.
Репертуар рос довольно быстро, вбирая в себя все новых композиторов и новые роли. В "Царской невесте" спела партию Марфы, Маргариту в "Фаусте" Ш. Гуно, Дездемону в "Отелло" Д. Верди, Розину в "Севильском цирюльнике" Д. Россини. Вершиной, думаю, стала "Травиата" Д. Верди. Здесь надо владеть в четырех актах четырьмя разными голосами. Отметилась в первой постановке Верди для татарского театра.
Джузеппе Верди - это оперный бог, человек, глубоко понимавший жанр оперы и природу голоса. Творчество итальянского композитора всегда направляет развитие оперного певца, дает возможность максимально глубоко раскрыть собственную природу. И я горжусь тем, что спела весь сопрановый репертуар Верди. В общем, я спела все, что могла бы пожелать, кроме "Мадам Баттерфляй". Но, к сожалению, когда я была готова к роли, в нашем театре уже сняли этот спектакль.
А почему нельзя было спеть раньше?
Зиля Сунгатуллина: Каждой партии свое время. Голос должен развиваться естественным образом. И если решать задачу, к которой ты пока не готов, можно сорваться и посадить голос. Мне в этом отношении повезло с режиссером театра Ниязом Курамшевичем Даутовым, большим мастером, понимавшим проблему подбора репертуара и дававшим певцу время и возможность развиваться без стресса и перенапряжения. Например, он мне сказал, что, прежде чем спеть "Травиату", нужно исполнить восемь партий, которые смогут подготовить мой голос к этому сложнейшему произведению.
Вам довелось работать и за стенами Казанского оперного театра?
Зиля Сунгатуллина: Свое первое звание народной артистки Каракалпакии я получила, гастролируя на концертах в хлопковых полях. Некоторое время меня так и представляли на афишах нашего театра, и только спустя некоторое время добавилось звание народной артистки Татарстана.
Гастрольная деятельность, конечно, была, и довольно напряженная. В Германии я исполняла русские романсы, в Париже пела Рахманинова, в Ирландии - "Аве Марию". И везде, на любой зарубежной площадке в репертуаре обязательно были татарские произведения. В Париже романс Рустема Яхина приняли даже более тепло, чем Сергея Рахманинова, возможно потому, что европейские слушатели вообще очень любят что-то новое, неизвестное.
Много интересного происходило и в России. Мне довелось слушать и работать вместе с выдающимися солистами ведущих театров Москвы и Санкт-Петербурга. В Казань приезжали Елена Образцова, солист Большого театра Владимир Атлантов, солист Московского музыкального театра имени К.С. Станиславского и В.И. Немировича-Данченко Олег Кленов, ведущая солистка Мариинского театра Ирина Богачева. Я пела с Марией Биешу, Тамарой Синявской, Ириной Архиповой.
С некоторого времени вы стали все больше и больше уделять внимание преподавательской работе. Какие открытия сделали для себя на новой стезе?
Зиля Сунгатуллина: В начале консерваторского периода я допустила ошибку, полагая, что надо как можно больше показывать примеров правильного пения. Однако довольно быстро я поняла, как важно сохранить уникальный тембр певца. Можно и нужно развивать культуру пения, изучать специальные технические приемы. Но тембр - как человеческое лицо, это главное достояние любого певца.
Очень важно научиться устанавливать психологический контакт с учеником. Педагогика - совершенно особенная деятельность, которой надо учиться. Поэтому сегодня я вместе с другими ветеранами консерватории стремлюсь помочь молодым преподавателям стать на ноги. Мне есть что им передать. Это подтверждают многочисленные победы в музыкальных конкурсах моих учеников. Среди них много лауреатов крупных международных конкурсов. Мои ребята поют в хороших театрах, с достоинством приняв на себя роль носителей оперной культуры. Сегодня я председатель жюри движения "Созвездие - Йолдызлык", "Созвездие юных звезд", меня часто приглашают в жюри различных конкурсов.
Горжусь я и своей причастностью к созданию гимна Татарстана. Когда проходил конкурс, меня попросили выступить музыкальным экспертом, и я проделала очень сложную работу - пропела порядка 300 версий гимна перед общественной комиссией. Навсегда отложилась в памяти работа в составе российской делегации на Всемирном экономическом форуме в Давосе, где мы с Ренатом Ибрагимовым для руководителей государств мира семь часов пели на шести языках.
Мои дни, как и прежде, насыщены яркими событиями и интересной деятельностью. Я прожила сотни жизней на сцене и продолжаю работать, передавая свой опыт молодежи.