Календарь поэзии: Борису Рыжему исполнилось бы 50 лет

Борис Рыжий, как и Лермонтов, остался навсегда 26-летним.
Борис Рыжий, как и Лермонтов, остался навсегда 26-летним. / borisryzhy.com

Я в последнее время как раз много думаю об этой самой "форточке в небо". Мне самому зачастую душно...

Из письма Бориса Рыжего поэту Ларисе Миллер, 21 марта 2001

Этот город сейчас редко вспоминают. Ленинград, вернувший себе царственное имя, помнят, а вот Свердловск, ставший Екатеринбургом, помнят лишь те, кто там родился или учился. Только для них имя исчезнувшего с карты населенного пункта исполнено поэзии, но кто им поверит.

Если Ленинград еще легко найти в Петербурге, то Свердловска в Екатеринбурге не отыскать, он канул как Атлантида. Почти весь старый центр города с его культурными гнездами снесен. Город, высотными доминантами которого были храм на Вознесенской горке и метеостанция на Обсерваторской горке, раздавлен исполинскими небоскребами.

Борис говорил: поэт должен смотреть на жизнь, не опуская глаз

И как же не блеснуть догадке: Свердловск был уральским Ленинградом! Нет, не внешне, конечно. Не архитектурой он был похож. Эвакуированные в 1941 году истощенные ленинградцы оставили в Свердловске не только свои могилы, но и свои кротость, бескорыстие, любовь к стихам и библиотечной тишине, свой трепет перед Рембрандтом ("Блудный сын", как и другие сокровища Эрмитажа, всю войну провел в Свердловске). Этот зыбкий отсвет Ленинграда долго хранили бледные лица свердловских стариков, читальные залы библиотек да трамваи, бегущие под осенними кленами. Сейчас тот Свердловск остался лишь в стихах.

Прежде чем кануть в Лету, Свердловск озарил русскую поэзию ослепительной вспышкой талантов: Саша Башлачёв, Илья Кормильцев, Сергей Нохрин, Роман Тягунов, и, как последний всполох, - Борис Рыжий. Борис говорил: "Мы последнее поколение, понимающее стихописательство как духовный подвиг..."

Все эти ребята ушли молодыми, оставив в своих стихах звенящее предощущение грядущих катастроф.

Тягунов и Рыжий ушли, отвергнув роли, отведенные им "просвещенными" нуворишами. Эта полубандитская "элита" в 1990-е культивировала образ Екатеринбурга как "русского Чикаго", тянула в свои сети молодых поэтов, художников и музыкантов, скупая их таланты всеми способами - от поспешно учрежденных премий до услужливо доставленных наркотиков. Завидев в стихах Рыжего милость к падшим, они расценили ее как симпатию к "браткам".

А Борис вовсе не видел романтики в криминале, захлестнувшем страну. Он просто считал, что поэт должен смотреть на жизнь, не опуская глаз. Борис говорил: "Если не опишешь свое время, то кто это за тебя сделает?.."

Поэт растворялся в горьких подробностях всенародного умирания. Блатная лексика, расталкивая ангелов, полезла в его стихи.

Поэт как мог отбивался от навязанной роли певца криминальных окраин, но в недобрый час ему почудилось, что маска прирастает к лицу. Борис Рыжий погиб, пытаясь в отчаянии ее отодрать. Поэту было 26 лет.

  • Играл скрипач в осеннем сквере, я тихо слушал и стоял.
  • Я был один - по крайней мере, я никого не замечал.
  • Я плакал, и дрожали руки, с пространством переплетены.
  • И пусть я знал, что лгали звуки, но я боялся тишины...
Дата

50 лет назад, 8 сентября 1974 года, родился поэт Борис Рыжий

Избранное

* * *

  • Фонарь над кустами
  • Ты помнишь темную аллею,
  • где мы на лавочке сидели,
  • о чем - не помню - говоря?
  • Фонарь глядел на нас печально -
  • он бледен был необычайно
  • тогда, в начале сентября.
  • Кусты заламывали кисти.
  • Как слезы, осыпались листья.
  • Какая снилась им беда?
  • Быть может, то, что станет с нами,
  • во сне осознано кустами
  • еще осенними тогда.
  • Коль так, то бремя нашей боли
  • мы им отдали поневоле,
  • мой ангел милый, так давно,
  • что улыбнись - твоя улыбка
  • в печаль ударится, как рыбка -
  • в аквариумное стекло.
  • И собирайся поскорее
  • туда, на темную аллею -
  • ходьбы туда всего лишь час -
  • быть с теми, кто за нас рыдает,
  • кто понимает, помнит, знает,
  • ждет. И тревожится за нас.

1994, октябрь

* * *

  • ...Мальчиком с уроков убегу,
  • потому что больше не могу
  • слушать звонкий бред учителей.
  • И слоняюсь вдоль пустых аллей,
  • на сырой скамеечке сижу -
  • и на небо синее гляжу.
  • И плывут по небу корабли,
  • потому что это край земли.
  • ...И секундной стрелочкой звезда
  • направляет лучик свой туда,
  • где на кромке сердца моего
  • кроме боли нету ничего.

1996, март

* * *

  • Я в детстве думал: вырасту большим -
  • и страх и боль развеются как дым.
  • И я увижу важные причины,
  • когда он станет тоньше паутины.
  • Я в детстве думал: вырастет со мной
  • и поумнеет мир мой дорогой.
  • И ангелы, рассевшись полукругом,
  • поговорят со мною и друг с другом.
  • Сто лет прошло. И я смотрю в окно.
  • Там нищий пьет осеннее вино,
  • что отливает безобразным блеском.
  • ...А говорить мне не о чем и не с кем.

1996, март

* * *

  • Помнишь дождь на улице Титова,
  • что прошел немного погодя
  • после слез и сказанного слова?
  • Ты не помнишь этого дождя!
  • Помнишь под озябшими кустами
  • мы с тобою простояли час,
  • и трамваи сонными глазами
  • нехотя оглядывали нас?
  • Озирались сонные трамваи,
  • и вода по мордам их текла.
  • Что еще, Иринушка, не знаю,
  • но, наверно, музыка была.
  • Скрипки ли невидимые пели
  • или что иное, если взять
  • двух влюбленных на пустой аллее,
  • музыка не может не играть.
  • Постою немного на пороге,
  • а потом отчалю навсегда
  • без музыки, но по той дороге,
  • по которой мы пришли сюда.
  • И поскольку сердце не забыло
  • взор твой, надо тоже не забыть
  • поблагодарить за все, что было,
  • потому что не за что простить.

2000

* * *

  • ...Что написано, по крайней мере
  • в первых строчках, припомни без зла.
  • Не гляди на меня виновато,
  • я сейчас докурю и усну -
  • полусгнившую изгородь ада
  • по-мальчишески перемахну.

2000