Одна из актуальных тем БРИКС - расширение объединения. Беларусь также подала заявку. Что будет означать вступление Беларуси в объединение?
Петр Мозиас: БРИКС уже довольно серьезно расширился, вполне логично, что Беларусь хотела бы также присоединиться к объединению. Если отбросить геополитику, такой шаг дал бы всем преимущества. Беларусь во многом похожа на Россию. По классификации Всемирного банка сейчас она находится на границе развивающихся и развитых стран, белорусская экономика достаточно развита в промышленном отношении и у нее есть хорошие научно-технологические заделы. Вступление в БРИКС позволит Беларуси эффективно защищать свои интересы на мировом рынке. А у России в поиске сложных компромиссов появится возможность опираться и на Беларусь.
Компромиссов с западными странами? Беларусь может выступать каким-то геополитическим мостом между Россией и Западом?
Петр Мозиас: Россия будет в какой-то подходящий момент выстраивать конструктивное взаимодействие с Западом. Если она станет делать это вместе с Беларусью, будет лучше всем. Ни у России, ни у Беларуси нет нацеленности на обострение противостояния. Но нужен новый компромисс между интересами различных стран. У Китая также сложные отношения с Западом. Но и Китай не хочет никакой конфронтации. При этом в КНР, скажем так, надеются, с одной стороны, усиливать свой вес в мировых делах, а с другой - не разрушать налаженные связи с Западом.
Некоторые аналитики определяют БРИКС как объединение незападных стран в противовес западным. Есть ли экономические основания для такого деления?
Петр Мозиас: Вообще разделение на западные и незападные страны в значительной мере искусственное. В БРИКС сейчас входят в основном развивающиеся страны, а в "западные" страны - развитые. Сравнивать страны БРИКС с западными и рассматривать их в этом смысле как какую-то альтернативу не стоит. В БРИКС есть очень крупные экономики - китайская, индийская, российская, бразильская. Они влияют в экономическом плане на погоду в мире. Но по технологическому потенциалу, по уровню ВВП на душу населения пока уступают западным странам. При этом страны БРИКС рассчитывают вести диалог с Западом, чтобы искать взаимовыгодные компромиссы.
Что притягивает страны БРИКС друг к другу?
Петр Мозиас: Напомню, что сама по себе такая группировка стран появилась как аналитическая конструкция, которую ввел американский аналитик инвестиционного банка Goldman Sachs О’Нил. В начале 2000-х гг. он просто сопоставил экономики этих стран. Тогда все они поддерживали высокие темпы экономического роста. Затем появилось объединение и стала создаваться реальная инфраструктура сотрудничества. БРИКС - это скорее форма согласования интересов. Здесь создан пул золотовалютных резервов для подстраховки стран на случай, если у кого-то что-то случится. Создан Новый банк развития БРИКС, но он пока играет скромную роль. Между пятью крупными странами, которые изначально были в БРИКС, есть общность развивающихся экономик. У них действительно есть общие закономерности развития, а значит, и общие интересы, которые они могли бы совместно продвигать на международной арене.
Понятно, что принципы экономического развития, подходящие западным странам, не всегда подходят развивающимся. В этом смысле формат БРИКС очень полезный для совместного отстаивания интересов.
А на что нацелены западные страны - на компромисс или противостояние?
Петр Мозиас: Судя по публикациям в западных странах, там понимают, что страны БРИКС по существу разнородные, и они пока не могут выработать какую-то действительно реальную консолидированную повестку. А потому на Западе в целом также не видят для себя угрозу в БРИКС и не нацелены на конфронтацию. К тому же в основном у отдельных западных стран хорошие отношения с большинством стран БРИКС - и с Индией, и с Бразилией, и с ЮАР, и с Саудовской Аравией, и с Египтом, и с Объединенными Арабскими Эмиратами. Эти связи стоит использовать и нам.
