Как поясняют авторы, старшие научные сотрудники лаборатории по проблемам университетского развития УрФУ Александр Тарасьев и Анастасия Мельник, это относительно новое понятие пришло из зарубежной литературы и в последние 5-7 лет понималось буквально как частая смена мест работы и ее характеристик. После начала пандемии это социальное явление уже невозможно стало игнорировать, и наука занялась его изучением. В частности, уральские исследователи с помощью математических методов проанализировали данные, полученные от 7706 молодых специалистов, которые трудоустроились сразу после окончания вуза.
- Исходными в анализе прекарной занятости всегда являлись параметры рынка труда. Мы попробовали искать причины глубже и определили прекарную занятость как явление, при котором смена мест работы и ее характеристик возникает из-за меняющегося содержания труда специалистов, - поясняет Анастасия Мельник. - Например, готовность к планированию деятельности, навыки самоорганизации и сотрудничества с другими в решении сложных задач становятся ключом к устойчивости в занятости, но такую активность в труде на постоянной основе способны проявлять немногие.
Для оценки уровня прекарной занятости ученые разработали пять типологий. При этом учитывалась полученная в вузе специальность, отрасли, типы работодателей, форма организации (госпредприятие, ООО, ИП) и другие дифференцирующие критерии. Важные маркеры: место работы и ее содержание, продолжительность рабочего дня, особенности найма специалистов (для выделения фрилансеров), а также заработная плата на основной работе, уровень образования и образовательные профили.
Результаты исследования показали: доля прекарно занятых среди выпускников вузов выросла с 32,7 процента в 2020 году до 38,7 в 2022-м. При этом вероятность включения молодых специалистов в прекарную занятость в течение трех лет после получения диплома существенно отличается в зависимости от профиля полученного образования: для выпускников ИТ, инженерных и естественно-научных направлений она ниже 10 процентов, а вот для гуманитариев и экономистов составляет 15-25 процентов.
- Больше всего тревожит неполная занятость. Ее уровень не превышает семи процентов, тем не менее включенная в нее молодежь проигрывает в торге за зарплату. Это самая неустойчивая из всех изученных нами групп, что связано с высокой конкуренцией за рабочие места, - рассказывает Александр Тарасьев.
И все же выводы исследователей несомненно в пользу высшего образования. Диплом вуза позволяет быстрее адаптироваться к рынку труда, а транзит выпускников бакалавриата в магистратуру снижает риск прекарной занятости. То есть у специалистов с высокой квалификацией по-прежнему больше шансов найти постоянную работу по специальности или в смежных сферах.
Поскольку в зоне риска в основном выпускники гуманитарных и экономических специальностей, молодые ученые предлагают сформировать пул образовательных программ на стыке разных научных областей. Хорошим примером может служить междисциплинарное направление подготовки "фундаментальная и прикладная лингвистика", учебный план которого включает равноценные блоки по языкознанию и программированию, что увеличивает шансы на успешное трудоустройство.
Кроме того, ученые считают, что в особом внимании государства нуждаются выпускники естественно-научных профилей. Чтобы устроиться по специальности, им требуется высокая квалификация: они чаще других продолжают обучение в аспирантуре. Быть устойчивыми к внутренним системным шокам рынка труда им помогают гранты и иные формы государственной поддержки, без которых молодому ученому практически невозможно сохранить верность профессии.
Между тем
По данным исследователей, около 15 процентов молодых людей сразу после окончания вуза выбирают научную или образовательную траекторию в своем регионе. Потенциально это повышает возможности Свердловской области в части создания инноваций и ее вклад в обеспечение технологического суверенитета страны.