Корреспондент "РГ" встретил в Абхазии самого знаменитого бармена СССР
Это строки из биографической книги "Юлиан Семенов" в серии "Жизнь замечательных людей", написанной его дочерью, Ольгой.
Бармен Алябрик присутствует в эпизодах "ТАСС уполномочен заявить" и других романах Юлиана Семенова. Хотя первым его "открыл" журналист-международник, профессор филфака РУДН, писатель и драматург Георгий Иванович Зубков. Вернулся из Монако и встретил в Пицунде виртуоза-бармена, которому, по его признанию, в Европе не было равных. Важное примечание: это было в 1980-х, во времена СССР. На абхазских курортах тогда появились первые бары. Или одни из первых.
Алябрик, он же "дядя Кораблик", он же Валерий Иванович Киртбая - культовая личность. В Пицунде отдыхали все звезды страны. С некоторыми отношения у бармена перешли в многолетнее знакомство. Среди них Леонид Броневой, Андрей Миронов, Фазиль Искандер, тот же Юлиан Семенов.
О секрете успеха Валерий Иванович говорит лаконично: надо быть для окружающих источником позитивных эмоций.
Слава удивительного бармена вскоре вышла за пределы СССР. В Карловых Варах, где Алябрик отдыхал с Юлианом Семеновым, совершенно спонтанно бармену предложили поучаствовать в конкурсе поваров, кондитеров и официантов Европы. Победил, поразив трюком: работал одновременно с двумя шейкерами, предлагая чумовые коктейли.
Он персонаж в нескольких книгах - и кто о нем только не писал. Снимался в кино и всегда играл сам себя, в частности, бармена-виртуоза в мелодраме "Сувенир", снятой на "Грузия-фильм" в 1986 году.
Хочется сказать: гений-самоучка, но это не совсем так. Окончил Сухумский институт субтропических культур, стать барменом его долго уговаривали. А высшему мастерству обучали во времена Советского Союза два мастера-итальянца на курсах "Интуриста" в Москве. В дальнейшем Валерий Иванович дорос до директора пансионатов курорта Пицунда.
С легендарным Алябриком я встретился в Сухуме. Мы сели в машину, поехали, и через час мы уже ходим по цехам винзавода в селе Лабра, что под Очамчирой. Дегустируем красное и белое вино, его наливают прямо из гигантских стальных бродильных чанов. Все сверкает, оборудование из Италии. Винзавод возведен по российско-абхазской программе льготного кредитования. Завод только запускают, к концу года планируют выйти на миллион бутылок в год.
Был я уверен, что Валерий Иванович имеет какое-то отношение к этому заводу. Оказалось: никакого. "А ты знаешь, кто я?" - спрашивает Валерий Иванович у главного винодела. Тот неуверенно говорит, что вроде лицо знакомое. "Я - Алябрик!". Реакция: "О! Тогда конечно знаю!".
Получается, что мы пришли на еще не открытый завод отведать вина, обратились к незнакомым людям. Нам все показали, угостили. Да, это Абхазия.
Кстати, в обозримом будущем над цехами откроют галерею для посетителей. Высоко - чтобы видели виноградники. И не было вопросов, а есть ли в этих местах виноград, и достаточно ли его. Будет и дегустационный зал. Вино, кстати, очень вкусное.
Рядом, в официально не открытом ресторане, за бокалом красного я расспросил "главного бармена Советского Союза" о дне нынешнем.
- Валерий Иванович, а вам важно из каких именно стран прибывают туристы в Абхазию? Сейчас подавляющее большинство из России. Не хотелось бы, чтобы как во времена вашей молодости: прилетали из других стран, например, вы рассказывали о туристах из ГДР?
Валерий Киртбая-Алябрик: Пусть приезжают отовсюду, лишь бы был турист. Но, честно говоря, нам комфортнее всего принимать российских туристов. Это наш народ. Мы считаем, что русские и абхазы, это одно целое. У нас в Абхазии все делопроизводство на русском языке. Он же и повседневный язык, уличный. Мы его считаем своим, родным. Российский турист нам близок, Россия наш стратегический партнер, Россия нас охраняет и спасает. По всем направлениям наш друг - это Россия. И благодаря России мы себя неплохо чувствуем, можно сказать - спасибо России.
Новый аэропорт рядом с Сухумом воспринят всеми с восторгом. Очень облегчит многим путешествие: когда заработает в обычном режиме. И одновременно объявлено, что вкладываются большие деньги в увеличение пропускной способности КПП "Псоу". А не станет ли аэропорт в Адлере менее востребован для того, чтобы попасть в Абхазию?
Валерий Киртбая-Алябрик: Эти два аэропорта друг другу не мешают. Скорее, наоборот: для тех, кто планирует провести отпуск в Гагре, аэропорт в Адлере даже предпочтительнее, поскольку от него около часа на машине. Но все зависит от пробок на границе, поэтому "Псоу" расширяют, и очень существенно. От Гагры до Сухума два и более часа, поэтому если вам в столицу Абхазии, то, естественно, удобнее будет лететь в Сухум. Да, еще: аэродромы в Сухуме и Адлере станут друг для друга запасными, в чем давно была потребность.
Вечная тема абхазской "заброшки": пустующих и рушащихся зданий советской эпохи. Вот в вашей Пицунде мне рекомендовали сходить на бывший режимный военный завод "Касатка", где создавали и испытывали торпеды. А что, если взять да и организовать туристический маршрут "По секретным объектам"? Я бы поехал, не задумываясь. Вот и немножко денег на последующий ремонт "заброшки".
Валерий Киртбая-Алябрик: Вообще-то, неверно думать, будто военных секретных объектов у нас много. Хотя кое-что есть. Например, мало кто знает, что под Сухумом в 1945 году были организованы два секретных объекта, где работало немало немецких специалистов и инженеров, помогавших в создании советской атомной бомбы.
Валерий Иванович, дайте пару советов туристу, который не знаком с местными обычаями и неписанными правилами. Есть запретные темы?
Валерий Киртбая-Алябрик: У нас такого нет, хочешь - говори. Нет запретных тем. Если человек нормальный, то найдет форму беседы, в которой можно обсуждать все, что угодно. Все зависит от человека.
В Гагре обратил внимание на объявления, которые буквально на каждом шагу: на заборах, на набережной, на всех кафе, столовых и ресторанах. Если заявишься в купальнике или в плавках, то штраф 6000 рублей.
Валерий Киртбая-Алябрик: Так и есть. Вне пляжа не принято ходить, скажем, с голым торсом. Вообще оголять тело у нас не принято.
В Гагре на пороге знаменитого исторического ресторана "Гагрипш" я видел автоматные гильзы. Местные говорят: свадьба.
Валерий Киртбая-Алябрик: Бывает такое, но не очень часто. Признаюсь: к этому ресторану я имею отношение. Он был в плохом состоянии, почти разваливался. Но это - памятник истории, принадлежит государству. Мы его восстановили, вложили очень много денег. Сейчас он закрыт только потому, что не сезон.
В "Гагрипше" обедал Николай II, позже Иосиф Сталин, Антон Чехов, Иван Бунин, Максим Горький, Федор Шаляпин. Здесь снимались "Приключения принца Флоризеля" и "Зимний вечер в Гаграх". А сохранились кресла и столы, за которыми сидели цари, вожди и кинозвезды?
Валерий Киртбая-Алябрик: Так, чтобы вот конкретный стул или стол - нет. Ресторан пережил плохие времена, мы его буквально реанимировали. Внешний облик и интерьеры бережно сохранены. Механические часы на фасаде в рабочем состоянии. И знаменитый балкон, где любовались видами на море известные люди, на своем месте. Я сам учил персонал работать, ведь я же профессионал в этом.
Очень много людей знает вас как Алябрика, хотя у вас другая фамилия.
Валерий Киртбая-Алябрик: Меня все называют Алябрик, это уже давно не прозвище, а второе имя. Валерий Иванович Киртбая - а кто это? Не знаем. А, Алябрик, это другое дело. Почему Алябрик? Я был еще ребенком, мы сидели, слушали патефон. Пластинка постоянно заедала на словах песни "I love you". Уже и патефон выключили, а я сидел и повторял: алябри, алябри. Английского ведь не знал, так услышал "I love you". Ну, как услышал, так и говорил. Мне говорят: эй, алябрик! И все, так на всю жизнь и привязалось.