В Москве прошла премьера фильма "Пророк. История Александра Пушкина"
Сказать, что фильм, как сам Пушкин, дерзок, - ничего не сказать. Замышлявший картину 26-летний режиссер Феликс Умаров в своем полнометражном дебюте поставил задачу невыполнимую - сказать о национальном гении нечто такое, чего еще не было. Увидеть его сегодняшним взглядом поколений. Рассказать о нем сегодняшним языком, в сегодняшних ритмах. Прочитать его так, как еще не читали.
Фильм имеет название "Пророк. История Александра Пушкина". Байопик? Но авторы не имели целью пересказать биографию в костюмах и языком его времени. Они рассказали ее такой, какой себе представляют. Поставив на его место себя сегодняшних. Так бывает в школьных спектаклях: пусть в шкуру Саши влезет Вася, а Наташей будет Маша. Тут и гримы не нужны, и костюмы "из подбора". Я сильно огрубляю, но принцип такой. Пушкин - это Юра Борисов без попытки стать похожим, графиня Воронцова - прекрасная Аня Чиповская без потуг играть в никому уже не известной пластике XIX века. А этот долговязый красавец с балетной выправкой будет и.о. Николая I (Евгений Шварц).
Тем не менее пересказана история Пушкина. От лицейских бунтарских лет, где поэта играет 16-летний Кай Гетц, до его гибели. Но без положенного к случаю придыхания, без пьедестала и дистанции. Кадр не сконцентрирован на Пушкине, он равный среди равных, хотя и гений, и все это понимают. Язык диалогов без архаики, взрывной, чуть гопнический, Пушкин может взобраться на стол, чтобы читать "Вольность" в рэпе, может запеть и пройтись по улице в танце - у нас еще и мюзикл. Костюмы придуманы без консультаций с историками - фантазийны и отражают любую эпоху, включая декаданс. В этом кино есть ликующий азарт неофитов, с изумлением открывших, что Волга впадает в Каспий, - и он подкупает, зал с радостью впадает в сражающее свежестью игровое детство.
Режиссер талантлив, от него надо многого ждать в будущем. Единственное, чего ему не хватает, - возраста; недостаток, как известно, слишком легко поправимый. Не хватает зрелого освоения окружающего киномира. Пока его фильм заимствует то блеск "Серебряных коньков" Локшина, то шик ночного клуба из "Милой Чарити" Фоссе и вакханалию "Вавилона" Шазелла, то фирменные па типового западного мюзикла. Впрочем, постмодернистские приемы не грех, а знак времени.
На мой вкус, слишком много громогласной, чересчур пафосной музыки Райана Оттера - в момент затишья ее сменит классика, опять же расхожая, никак здесь не обоснованная.
Жанр мюзикла - самый спорный выбор авторов. Я не о рэпе - он задает молодую пружинную энергетику, хотя и съедает пушкинские строки. Но персонажи иногда поют - от Натальи Гончаровой (Алена Долголенко) до Пушкина. И это всегда неожиданно, необязательно - ни сценарий, ни режиссер, ни автор саундтрека никак не готовят этот стилевой кульбит, он возникает просто потому, что так решили: у нас мюзикл. Хитов, несущих новые эмоциональные уровни, там не предусмотрено, никто ничего из спетого не запомнит. Хореография тоже возникает неожиданно: почти танцевальный дуэт императора с Пушкиным в их теннисной дуэли выглядит вставным, не имеющим развития номером.
Все упоительно красиво - пейзаж, интерьеры, "вещественное оформление", все без исключения герои. Правда, авторы не удержались от мстительного удовольствия в патетической сцене дуэли выставить Дантеса трусовато прикрывающим лицо слабаком, но это единственное напористое высказывание в фильме. А так даже Бенкендорф, регулярно норовящий отправить Пушкина в ссылку, выглядит вполне достойным противником. Не говоря о своем в доску императоре Николае I.
Тайну непробиваемого обаяния актерской индивидуальности Юры Борисова еще придется разгадывать, когда накопится массив ролей. Но оно, несомненно, есть, оно мощно работает даже в случае типажно не подходящей ему роли Пушкина, компенсируя отсутствие усилий добиться портретного сходства. Пушкин и впрямь стал ближе сегодняшнему зрителю уже тем, что ограничился хрестоматийными строками, не пытался, как бывает в байопиках, изображать пароксизмы творчества и остался "своим парнем". Но ни сценарий, ни режиссура так и не дали почувствовать, почему этот Пушкин - пророк. Эта мистическая тайна гения осталась неразгаданной.
Итак, мечта о близком Пушкине частично сбылась. В новом блокбастере есть свежесть молодого восприятия хрестоматийного материала - именно того, что задают в школе. В чем-то наивная, в чем-то подкупающая радость самостоятельного открытия прописных истин. Это чувствуется даже в эпилоге с "передачей эстафеты", который увидят зрители, досидевшие до конца финальных титров.
Картина снималась в пушкинских местах - в роскоши петербургских дворцов, в тиши Михайловского. Пишут, что в иных покоях съемки дозволили впервые, и киношники, изумленные экскурсанты, не скрывают восторга приобщения к великому, прекрасному и вечному. Атмосфера фильма словно воспроизводит лицейское братство, противостоящее наделенным государственной властью пастырям. Здесь есть азарт игры в Пушкина, игры в невообразимо далекий век и, наконец, игры в Большое кино. И во всем чувствуется почти религиозная влюбленность в Пушкина, что и решает счастливый исход рискованного эксперимента.