Кроме того, происходит очень серьезное падение производительности труда. Китая пяти-десятилетней давности, когда все интенсивно работали, уже нет. Поколение, которое много трудилось, уходит - либо физически, либо на пенсию. Знаменитая формула "9-9-6" (работаем с девяти утра до девяти вечера шесть дней в неделю) больше не действует. Ожидается огромный прирост нетрудоспособного населения. Государству придется тратить колоссальные деньги на содержание пенсионеров.
Зато появилось большое количество неработающей молодежи. Речь идет о блогерах. На рынке труда они не регистрируются. При этом есть данные, что зарабатывают из них только семнадцать процентов. Остальные, купив необходимую аппаратуру, ждут, когда им поступит хорошее предложение. Поднебесная утрачивает активное участие не только в мировом сельском хозяйстве и промпроизводстве, но и в сервисных услугах. Все это последствия быстрого и резкого обогащения.
Второй проблемой стало столкновение государственного и частного бизнесов. В Китае работает "двойная колея" - два типа цен и два типа тендеров, рождающих жуткий дисбаланс и недовольство друг другом.
Третья проблема касается иностранных компаний, работающих в КНР. В теневом секторе китайской экономики крутятся очень большие деньги. Обычные предприятия и организации занимают своим знакомым и родственникам очень дешевые деньги, а сами кредитуются в больших банках. Иностранцам такой банкинг недоступен, и они вынуждены пользоваться стандартным банковским кредитованием.
После пандемии ковида государство стало принимать меры по стимулированию экономики - в частности, вывалив на внутренний рынок огромное количество денег. Была надежда, что он станет таким же активным, как раньше. Учитывая падение экспорта из-за санкций со стороны США, Китай рассчитывал почти на девятьсот миллионов внутренних потребителей. Но там сохраняются психологические последствия пандемии - люди предпочитают хранить деньги на депозитах, не вкладывая их в экономику.
Китай из-за закручивания гаек во время ковида, усиления идеологической кампании, столкновения поколений стал не таким эффективным, к какому мы успели привыкнуть. На мой взгляд, принимаемые властями меры (к примеру, стимулирование экономики за счет усиления кредитования) были бы хороши для той Поднебесной, которая существовала лет десять назад. Наверное, впервые они промахиваются мимо потребителя.
Сейчас, когда внутренний рынок не работает, главная задача для КНР - привлечь иностранные инвестиции. В прошлом году многие крупные инвесторы ушли из Китая. Главная проблема здесь в том, что они были технологическими инвесторами, вкладывавшими средства во многие стартапы. Инвестиции со стороны частного капитала резко уменьшились. Формально рынок освободился, и туда можно заходить россиянам, но реально войти на него очень сложно. В последнее время в КНР делается многое, чтобы широко открыть двери для иностранного капитала. Уменьшается количество областей, куда иностранцы не имеют права вкладывать деньги. Для всех стран (кроме России), вкладывающихся в инновационные технологии, максимально упрощены международные трансферты. КНР дает понять иностранцам: "Возвращайтесь, у нас все нормально". Но они напуганы.
На все это накладывается демографический кризис. Китай достиг пика в 2021 году, вышел на плато, и постепенно население пошло на убыль. Одновременно растет уровень урбанизации - она самая быстрая в Азии. Города расширяются, захватывая сельские территории. Селяне теряют привычный бизнес, но к новому не переходят. Растет уровень безработицы среди молодежи.
КНР пытается выкрутиться из этой ситуации, в том числе с помощью грандиозного проекта "Пояс и путь", запущенного в 2013 году. В него вовлечено порядка 150 стран. Идея была правильная. Я много раз говорил, что Поднебесная построена на торговом меркантилизме. Что древнему Китаю, что современному не важно, кто у власти в той или иной стране, какой там режим правления. Важно, чтобы его товары пропускались через эту территорию. По разным подсчетам, Поднебесная вложила в этот проект от одного до полутора триллионов долларов. Под полным контролем КНР находится тридцать процентов морских портов в Африке, почти девяносто процентов имеют какую-то долю китайского капитала. Многие страны вроде Лаоса или Черногории попали в долговые ловушки. Некоторые после этого (например, Чехия) разорвали добрые отношения с Поднебесной. Россия правильно не присоединилась к проекту, у нас работает понятие "сопряжение". Врастание Китая в мировую экономику - один из факторов его стабильности.
Внутри своей территории КНР пытается развивать большие промышленные кластеры. Интересно, что ни в одном из них нет зоны, которая бы в основном торговала с Россией. Поэтому мы работаем с тем бизнесом Китая, который не поддерживается или почти не поддерживается напрямую государственными преференциальными мерами. А они в некоторых зонах колоссальные. Например, в Хайнане, где россияне любят отдыхать. Еще одна ставка делается на цифровую экономику, составляющую 42 процента ВВП (превышает семь триллионов долларов). Больше всего средств вкладывается в ИТ-технологии. В КНР уровень цифровизации жизни намного выше, чем в России. Жизнь перетекает в виртуальную среду, теряется связь с реальностью. И это тоже одна из новых проблем Китая.