Как в мастерских Музея современной истории возвращают к жизни раритеты
Реставратор Римма Сафонова "чинит" картины из фондов Государственного центрального музея современной истории России уже 53 года, отвечая в реставрационной мастерской музея за живопись. Она с 3 лет ничего не слышит и, проходя по запасникам, про многие картины рассказывает жестами - "это мой ребенок", "эта картина была больной - вылечила". По словам заведующей реставрационной мастерской Людмилы Петрушиной, за 53 года через руки Сафоновой прошел весь живописный фонд ГЦМСИР.
Мастерская в Музее современной истории работает с конца 60-х - до этого тут не было своей реставрационной службы, и многие экспонаты реставрировались в других мастерских.
В команде Петрушиной сегодня шесть мастеров, включая ее, и у каждого своя территория - несколько комнат на первом этаже музея. Коллекция ГЦМСИР безбрежна по жанрам - и мастера нужны разные.
Людмила Петрушина пришла Музей в 90-х, после медучилища и Народного университета искусств. Сейчас она руководит мастерской - и "лечит" ткани.
Рабочее место специалиста по тканям - обширный стол, на котором легко раскладываются и костюмы, и знамена.
- Я везла в метро платье Лепешинской, ехала в реставрационный центр. Бежала на поезд, но успела сунуть в двери только сумку с платьем! Дверь закрылась, платье поехало, а я, не выпуская сумку, бегу за вагоном. Мне кричат: "Брось сумку!" А я: "Не могу!" Поезд встал - но теперь мы экспонаты в метро не возим.
... Платье балерины Ольги Лепешинской 1955 года и так "болело": покрылось пятнами, порвалось, потеряло декор. Реставратор разобрала кружевную красоту на части, промыла оборки, делала пробы на ломкость, подбирала красители. Платье оказалось розовым: ушедший цвет обнаружился в скрытых швах. Мастер все не может закончить работу - платье часто берут на выставки.
Выставки - основной фронт работ мастерской, приводящей в порядок отобранные для экспозиций платья, картины, мебель, оружие... По плану мастерская "отрабатывает" около 100 предметов в год, их размещают и в постоянной экспозиции - так, в залы только что поставили шкаф-буфет XIX века с фарфоровыми вставками, доведенный до совершенства Станиславом Квочко.
У реставратора по дереву своя комната: пыльную работу нужно отделять от документов и тканей. 15 лет назад ради работы реставратора он ушел от ресторатора Деллоса, которому оформлял "Шинок", "Кафе Пушкинъ" и другие заведения. Решил, что только в музее можно научиться из ничего, из горки хлама поднимать исторический экспонат. А будущие экспонаты ему приносили и россыпью в пакетах...
Ксения Петрова, художник-реставратор архивных и библиотечных материалов, вместе со специалистом по графике Екатериной Никончук разворачивает карту Москвы конца XIX века. В центре находим Страстную площадь, рядом здание Английского клуба, ныне - Музея современной истории. Верхняя же часть карты, район Сокольников, - пока что обрывки-обломки высохшей за 130 лет бумаги. Из обломков карта будет собрана, бумага проклеена, и экспонат можно будет выставлять.
"Мне интересны и атрибуция предмета - и его история: кто писал письмо, как оно шло к адресату, - говорит Ксения. - Информация поможет и подобрать материал для реставрации".
"Антон у нас кудесник", - говорит о своем мастере по металлу Людмила Петрушина. Только что из рук Антона Родионова к хранителю ушла модель трактора "Сталинец" из коллекции подарков Орджоникидзе. Сегодня в работе модель троллейбуса и мастер думает - корпус металл, верх стеклопластик... Посадить краску на кракелюр? В принципе, задача не совсем для металлиста...
В залах музея легко отличаешь муляж от памятника - последний всегда под стеклом, закрытый от пыли и жуков-кожеедов, которым приглянулась бы куртка героя Шукшина из "Калины красной" и красный пиджак Райкина. Пиджак выставлен без брюк, и скоро они перестанут быть костюмом: пиджак выцветет, а брюки в запасниках сохранят цвет. А вот с экспонатом-балкой дома у Никитских Ворот со снарядом, застрявшим в ней еще в октябре 1917-го, за 108 лет ничего не случилось. Но и с балкой, и с тачанкой все равно надо работать: в санитарные дни реставраторы выходят в залы чистить, как тут говорят, "обеспыливать" памятники.
А в рабочие дни готовят среди других выставку к юбилею Победы. На столе Ксении Петровой листовка 1943 года "За Победу", а недавно в мастерскую пришла планка с орденами, и ей занялся Антон Родионов, а Людмиле Петрушиной передали на реставрацию знамена воинских частей Красной армии..
Шерстяная женская кофта
Связана в 1938 г. в лагере для жен изменников Родины самодельными спицами из распущенного шерстяного белья. Пуговицы, на вид деревянные, изготовлены из смеси хлеба, травы и еще чего-то и покрашены в черный цвет. "Я почистила ее, укрепила петли, но заштопанные места оставила как есть", - говорит Людмила Петрушина. "Тут знак времени, женщина вязала, наверное, по ночам, теми же руками, которыми днем ворочала мешки".
Скульптурная группа "Германия и ее союзники"
Настольная оловянная карикатура на противников России в Первую мировую - Германию, Австро-Венгрию, Турцию и Болгарию - дошла до реставратора развалившейся на битые, с отколовшимися фрагментами фигурки. Антон Родионов сначала решал вопрос, чем припаивать собачку-Турцию к шарманщику-немцу, где брать костыль для солдата-болгарина, потом все это серебрил... Скульптура стоит в разделе, посвященном Первой мировой.
"Женский портрет", конец XVIII - начало XIX века
Тонкий холст, весь в темных пятнах и изломах, Римма Сафонова сумела отделить от стекла, к которому тот был приклеен олифой. Старый холст наклеили на новый, укрепили, а рентген показал под черной накидкой у женщины - "спрятанную" светлую, изумрудную. Было решено оставить на портрете именно ее.
