Школы, воспитавшие звезд, продолжают уроки под обстрелами ВСУ
На фоне урока - военные новости. Класс, где дети учатся не ради войны, а вопреки ей.
Макеевские школы помнят тех, чьи имена позже узнала вся страна. В Советском Союзе перед ними открывались двери в спорт, музыку, науку, на телевидение. И дорога из школы домой была без блокпостов.
В одном из коридоров школы N 50 - стенд. На нем - стоп-кадры из прошлого. Ученики узнают Валентину Рубцову - актрису театра и кино, Таню из "Универа". Родилась здесь, в Макеевке, мечтала о сцене и дошла до нее. Иногда, говорят, вспоминает, с чего все начиналось - с обычной школы, с простых макеевских улиц.
Дмитрий Мусэрский стал олимпийским чемпионом по волейболу. В восемь лет впервые взял мяч, потом - золотую медаль Олимпиады в Лондоне. Тогда, на пьедестале, он стоял с Донбассом в сердце. И не думал, что однажды детям в его родном городе придется тренироваться под грохот снарядов.
Денис Пушилин, нынешний глава ДНР, тоже родом отсюда. Город остался с ним - не как фон, а как судьба, выстроенная в непростое время.
Певец Михей. Голос 90-х. В каждой магнитоле звучала та грусть, что выросла на донецкой земле. Тутта Ларсен (Татьяна Романенко) в 2000-х была лицом MTV. Символом эпохи, когда казалось, что все возможно. Сегодня она помогает Донбассу, говорит, что не может быть в стороне.
Юрий Беленький - продюсер, сценарист и режиссер десятков фильмов и сериалов. Основатель русского кинематографа Александр Ханжонков. Знаменитый юморист и пародист Геннадий Ветров. Владлен Татарский - военкор и писатель. Его слова звучали не со сцены, а прямо с передовой. Он погиб в результате теракта. Его имя теперь в списке невернувшихся.
Средняя макеевская школа N 50. До Донецка по трассе 16 километров, по прямой до Авдеевки - 19. Это близко. Курахово уже под контролем российских войск, до других освобожденных городов - меньше часа на машине. Но учителя в школе обсуждают не только ход боев, которые идут совсем рядом, а в первую очередь - расписание и учебники на 2025 год.
В библиотеке пахнет глянцем и свежими обложками - почти 4000 тысячи новых книг поступили по президентской программе. Книги пришли, а вот стеллажей не хватает. В министерстве обещают - может, к 2030-му обновят. А пока дети тянутся к книгам, как к свету. Даже если для полок в классе не хватает места - парты подальше от окна всегда заняты. Так хоть и немного, но все-таки подальше от войны. Дети уже знают: стекло - не преграда.
В рюкзаках у них не только дневники, но и аптечки. Такая теперь реальность. В 1987 году, когда школа только открылась, здесь учились две с половиной тысячи детей. Сейчас - около семисот. Но глаза у них те же - внимательные, настоящие.
Никто уже не пугается, когда звучит сирена: школьники встают спокойно, идут по коридору - вниз, к укрытию. Учителя смотрят, чтобы никто не остался - даже те, кто тихий, и те, кто в наушниках. А сегодня сирены не было. В подвал не спускались. Просто провели уроки.
Вот они - одиннадцатиклассники. В классе 22 человека. Говорим о будущем. Что ждет за порогом школы? Кто останется, кто уедет? Они поднимают руки. Один говорит - Ростов: рядом, два часа на машине. Другой - про Москву: поступать, учиться, строить жизнь дальше. У каждого свои увлечения - Арсений Серков, например, замечательно играет на варгане песни Цоя.
Но прежде чем думать о будущем, они научились жить в настоящем - таком, где меры безопасности в школе не формальность. Особенно раньше, когда фронт был еще ближе. Настя Похиль, из 11-го "В" класса, вспоминает, как впервые всех повели в подвал. Говорит просто: "Испугалась". Потом, после паузы: "Очень страшно было". И вдруг добавляет: "А еще там пахло сырой картошкой". Память держит ту сырость и тишину.
Тянет руку Руслан Лукьяненко. Он улыбается, хоть и говорит не о веселом. Окна его высотного дома - с видом на Макеевку. Делает уроки в комнате, а за окном - истребители. МиГи, Су-35. Один из них однажды перешел на сверхзвук прямо над крышей. "Очень громко было", - говорит Руслан буднично, почти как про погоду.
Сейчас уже привыкли. Они взрослеют слишком рано. Разбираются в баллистике не хуже, чем в алгебре.
Система образования в Донбассе не сдалась. Учителя не обсуждают обстрелы на уроках, зато помнят, кто остался без папы. Учитель русского и литературы Ирина Михайловна Гуркина, конечно, совсем не военный и не психолог. Но с начала СВО собирает учеников и твердит одно: "Детям нужна опора". Не громко, не напоказ, просто делает свою работу. Недавно Гуркина выиграла грант губернатора Ханты-Мансийского автономного округа. На эти деньги сделали музей. Так появились мебель, экспонаты, еще установили интерактивную доску.
Но главное здесь - не техника. Главное - парта Героя. Обычная парта, только на этой - портрет. Имя и дата: Галушкин Сергей (27 августа 1992 - 31 октября 2022).
Выпускник этой школы, учился, жил, мечтал, как все. Потом - профессиональное училище N 46, школа милиции, поступил на службу в Отдел быстрого реагирования "Сокол". Погиб под Мариуполем в первый год СВО. Скоро в школьном музее появятся доска и еще восемь имен. Тоже выпускники. Тоже не вернулись. Молодые лица. Им бы жить. Учиться.
Другой старшеклассник выводит мелом на доске слово: "Мир". Его брат Игорь сейчас под Артемовском - тоже был учеником школы N 50, сидел за той же партой, ел булочку в той же столовой. Теперь в броне, на передовой. А братишка пока в классе. С портфелем, с тетрадями. Пока - в классе.
"Никакая бомба не способна разрушить школу, если в ней по-прежнему ждут звонка на урок" - эту строчку нашли в тетради Игоря. Она была между диктантом по русскому и страницей, где он просто пробовал писать красивыми буквами слово, которого здесь особенно ждут.
А сейчас - снова в школу. Снова школьные окна. Только за ними другая реальность. Война для школьников не новость, она идет рядом, как родственница. Один из старшеклассников признался мне: "У меня родня осталась там, на украинской стороне. Кто они теперь? Родственники? Просто знакомые? Но ведь и не враги". И в этом - вся боль. И, может быть, вся надежда...
