Укол прутиком: на Таганке появился новый Гамлет
Гамлета называют первым человеком Нового времени: он не сразу бросается мстить за отца, без конца обдумывая положение (отсюда рифма "Гамлет - мямлит" у Арсения Тарковского). Такое промедление нередко считают преступным. Вот кабы принц быстренько устроил переворот, казнил узурпатора Клавдия, а Гертруду сослал в монастырь, все обошлось бы малой кровью. А так мы имеем в Эльсиноре гору трупов, а Дания достается случайному проходимцу Фортинбрасу... В общем, история не имеет сослагательного наклонения - но наклоняют и сослагают ее во все лопатки.
Вообще-то уже у древних хеттов был царь Телепин, который отказался от традиционного правила "око за око", заявил о своих врагах "они мне сделали зло, а я им не сделал зла", и перешел от кровной мести к более гуманным законам. Но миф приписал этому гуманисту ужасной силы гнев, который едва не истребил все на свете. Гнев Телепина пришлось упрятать глубоко под землю, за семью оболочками, как смерть Кощея. И этот миф также указывает, куда ведет дорога сомнений и тягостных раздумий.
Постановщик Мурат Абулкатинов и драматург Ника Ратманова сочинили талантливый спектакль. Шекспировские мотивы и метафоры здесь по возможности сохранены, но текст решительно перелицован - причем обильные собственные вставки благозвучны и остроумны. Ладно скроено, крепко сшито, и в хищении не упрекнешь: тут же укажут на пьесу Стоппарда "Розенкранц и Гильденстерн мертвы" (в спектакле есть прямая отсылка к этому опусу).
Многолюдная трагедия урезана до десятка героев, актеры и могильщики - одни и те же лица (Никита Лучихин и Иван Коряковский), роль Призрака отца совмещена не скажу с кем (раз уж в программке это герой не поименован). Но принцип экономии средств не распространяется на сценографию (художник Софья Шнырева). Черные лаковые гробы здесь бесконтрольно размножаются. Разноцветных занавесов - пять или шесть, учитывая эффекты освещения. Их маневры можно толковать и как душные закулисы власти, и как смену эмоциональных фонов в ходе быстрых перипетий. А когда кулисы распахиваются - открывается глухая и уродливая твердыня Эльсинора. В общем, замок, окруженный рвом, наполненным рвотными массами.
Гамлет (Сергей Кирпиченок) здесь никому не хочет мстить. Это мальчик-одуванчик, поэт и филолог, нежный влюбленный (правда, остроты его слегка циничны - но с филологами это бывает). Этот Гамлет никого не убивает, даже в сцене виртуальной дуэли вяло отмахиваясь сухим прутиком. "Подите прочь - какое дело поэту мирному до вас!" Но прутик этот оказывается ядовитым: в финале на него накалывается Клавдий - и ложится помирать под звуки Imagine Джона Леннона. Так что девиз "Делай любовь, а не войну" формально торжествует - но втайне подрывается.
Клавдий (Анатолий Григорьев) - деспот в черных шальварах шириной с Северное море, организатор всех убийств и злодеяний, этакий карлик-кровопийца. Король из него плохой: ни ступить, не молвить. А вот сапожник или портной получился бы в самый раз: он и выпить не дурак, и прихватить что плохо лежит… Но в одной из сцен ухо Клавдия начинает кровоточить. Это что-то вроде стигмата: ведь своего брата-короля он умертвил, влив ему в ухо яд. Так принцип "ухо за ухо" прокрадывается и в эту пацифистскую историю.
Офелия (Ксения Галибина) - роль, ярче всего выраженная в пластике. Особенно в сцене нарочитого буллинга, которому ее подвергают все герои (кроме Гамлета - он в это время самораспинается на стене замка). У Шекспира безумие Офелии выражалось в бредовых речах и жалобных песнях - но постановщикам эта душераздирающая поэзия не понадобилась.
История любви Офелии и Гамлета щедро черпает мотивы из "Ромео и Джульетты", чего постановщики и не скрывают. Эффекты порой возникают неожиданные: что-то от попурри из обломков шекспировских стихов в "Гекльберри Финне", что-то от лирических повестей из старого журнала "Юность". Публике нравится.
Неожиданна и действительно трагична роль Полония (Филипп Котов). Породистый аристократ и заботливый отец. Единственный взрослый в инфантильном окружении. Прозорливый политик, прекрасно видящий, куда заведут дворцовые интриги. Стоик, идущий на смерть с мрачным достоинством.
Спектакль получился яркий, изобретательный и с двойным дном. Есть лишь одна претензия. Как говорил в знаменитом фильме директор детского садика малолетнему исполнителю роли в новогодней сказке: "Ну что ж, Игорек, хорошо. Мне нравится. Только знаешь - это гораздо страшнее должно быть. Я злой и страшный серый волк! Я в поросятах знаю толк!! Р-р-р-р!!!"