Путин присвоил звание заслуженного журналиста первому заместителю главного редактора "РГ" Юрию Лепскому
Звание присуждено "за заслуги в развитии отечественной журналистики и многолетнюю плодотворную работу", говорится в указе главы государства.
20 апреля Юрий Лепский отметил 75-летний юбилей. Среди наград выдающегося журналиста и писателя - премия правительства РФ в области средств массовой информации и высшая награда в области журналистики РФ - премия "Золотое перо России". В этом году Юрий Лепский также удостоен этой премии в особой номинации "Легенда российской журналистики".
Долги Юрия Лепского
Мера времени - человек.
Мера жизни - цифра (каждому по - судьбе).
Что позади?
Юность и молодость.
Что впереди?
Долгая зрелость.
Свой 75-летний юбилей Юрий Лепский встретил с достойным багажом. Он - по мнению многих - лучший русскоязычный публицист конца ХХ и первой четверти ХХI веков. Он - один из руководителей главного периодического издания страны "Российская газета".
Он надежный и чуткий друг. Честный и ответственный человек. Творческий почерк Лепского узнаваем. Место в отечественной журналистике определено. Публикации Лепского памятны, умны и весомы. Его творчество (времена-то какие!) трогательно морально. Интерес к человеку и его истории с годами не ослабевает.
Рядом с текстами Юрия Лепского - как правило - его замечательные фотографии. Лично я был знаком с тремя фотомастерами: Василием Песковым (легендарное "Окно в природу"), Юрием Ростом (лица простых и великих людей-современников) и Освальдом Салосом (знаменитый фотохудожник Антильских островов, снимал Эрнеста Хемингуэя, Фиделя Кастро, Мэрилин Монро, Сальвадора Альенде, Че Гевару). В последние годы я знаком и дружен с четвертым - с Юрием Лепским - мастером из этого же ряда.
…Яркое окошко домика пушкинского заповедника Михайловское (мысль: в мире нет ночей, в которых бы не светилось ни одного огонька); тлеющие в лунном свете ветки февральских деревьев; синее небо с рисунками ветра над долинами России. Взгляд Лепского, его "тормоза времени".
Долг перед своим возрастом Юрий Михайлович выполнил. Долг перед читателями - как и в начале пути - нет. Творческий, талантливый человек всегда должен. Твоя новая строка, дорогой Юра, - твой долг. Новый кадр - твой долг.
И только юбилей - твой дар, твое прекрасное время.
Иду домой
Что бы ни случилось, раз в году я приезжаю сюда, в наш старый тагильский двор, к нашему дому, в котором жил мальчишкой с мамой и папой
Так случилось - я родился в апреле. Так совпало: мы родились с папой в один день. Поэтому с раннего детства апрель для меня месяц особенный. Однажды в апреле мама накрывала в нашей гостиной праздничный стол, и мы с папой в свежих рубашках выходили под абажур в скромном ожидании подарков. Подарки не заставляли себя ждать, они появлялись в строгом соответствии с нашими предвкушениями и догадками.
Однако до появления у праздничного стола лично я обязан был проделать кучу дел. Например, до семи вечера поиграть с пацанами нашего двора в войну. Почему до семи? Потому что папа приходил с работы в семь. На нашем Нижнетагильском металлургическом комбинате папа работал начальником разливочного пролета - разливал жидкую сваренную сталь из ковшей в специальные формы, которые назывались мульдами. Почему мы играли в войну? А во что еще было играть пацанам нашего двора спустя пять лет после окончания не игрушечной, а настоящей войны? Тем более что пятиэтажки нашего двора, в которых мы жили с мамами и папами, были построены пленными немцами. Но в отличие от настоящей войны нашу, игрушечную, прекращала моя мама. Она выходила на балкон и кричала в кромешную темноту двора: "Юра! Домой!". Где бы ни находился, я поднимал голову, обнаруживал в освещенном проеме балконной двери мамин силуэт и молча бежал к нашему подъезду, двери которого открывались запросто (что такое домофон, в ту пору не знал никто).
…Голос моей мамы. Между прочим, у нее был прекрасный певческий голос, абсолютный слух. Со своей подругой они пели дуэтом в строгих концертных платьях с профессиональной сцены. Она даже была знакома с популярным уральским композитором Родыгиным. Мама научила меня читать хорошие книжки и петь вторым голосом со слуха. Попробуйте - узнаете, как это непросто. С тех пор я и в жизни предпочитаю петь вторым голосом. Хотя умею и первым. Но вторым, благодаря маме, мне петь интереснее.
…У папы тоже был замечательный музыкальный слух, он даже неплохо играл на трубе. Но главное, как все "апрельские", он умел и любил принимать решения. Был добрым и щедрым. И если я просил у него рубль, - он давал три. Каждый день он занимался тяжелейшим делом. Он очень уставал и плохо переносил безделье рядом с собой. Однажды после серьезной аварии в цехе он пришел домой поздним вечером и узнал, что сын "отхватил" двойку по географии. Я получил от него подзатыльник, первый и последний в моей жизни. Зато впредь не получал двоек по географии ни в школе, ни потом. Более того, географическая карта стала для меня картой козырной. Окончив университет в Свердловске, я уехал работать на Дальний Восток, в Хабаровск, оттуда в Новосибирск и только потом в Москву. А уже из Москвы в Нью-Дели и еще во много городов и стран на разных континентах, включая Арктику и Северный полюс. Так я исправлял ту двойку по географии. Но если серьезно - я его очень любил. Мы только-только начинали дружить, но "горячий стаж" сделал свое дело: он вышел на пенсию, но пенсии так и не получил. Сердце…
С тех дней прошло много времени - почти вся жизнь. Теперь я и не вспомню точно, когда мне начала сниться наша квартира в том доме и в том дворе. Может быть, когда умер папа? Или когда не стало мамы? Мне снилось, будто я вхожу в наше уютное некогда жилье именно через балконную дверь. В гостиной темно, но лунный свет позволяет различить явственные следы разрухи и запустения: какие-то картонные коробки, разбросанные по полу, сломанная мебель, порванный матрас, наш домашний телефон с оторванным проводом и разбитой эбонитовой трубкой… Я быстро и испуганно, запинаясь о коробки, проникаю в прихожую, где тоже всё плохо, и через распахнутую входную дверь спешу вниз по лестничному пролету - вон из подъезда в надежде увидеть наш двор… Но и двора нет. А есть широкая и грязная дорога, которая ведет куда-то в гору. Я покорно иду и с каждым шагом чувствую всё ясней, что приближаюсь к чему-то ужасному…
На этом кошмар кончается, потому что я просыпаюсь. Много раз тот сон повторялся, и вот, когда он настиг меня в очередной раз, я решил, что приеду в родной город и обязательно пойду в ту квартиру. А почему нет? Познакомлюсь с людьми, которые там нынче живут, расскажу им о том, как я жил тут с мамой, папой и младшим братом, послушаю их рассказы о жизни нынешней. Сказано - сделано: я позвонил своей доброй знакомой и попросил договориться с нынешними жильцами о моем непрошеном визите. Через неделю знакомая позвонила мне и с сожалением сообщила, что договориться не удалось, поскольку в квартире, судя по всему, никто не живет. Или жильцы не желают ни с кем встречаться. Моя знакомая даже заглянула в почтовый ящик с номером квартиры (он оказался открытым) и обнаружила там кучу неоплаченных счетов.
Однако я уже был одержим своей безумной идеей. И вот, вновь оказавшись в родном городе, глубоким вечером я пришел в наш родной двор и с трепетом взглянул на окна балкона. Среди приветливо светящихся окон дома окно нашей гостиной оставалось темным. Не подавали признаков жизни окна спальни и кухни. И тогда под ощутимый стук собственного сердца я поднялся на третий этаж и нажал кнопку звонка. Подождал, потом прислонил ухо к стальной поверхности двери. Глубокая глухая тишина была мне ответом: ни звука шагов, ни обрывков речи... Что было делать? Я медленно спустился вниз по лестнице подъезда, открыл дверь и вышел во двор.
Он не изменился, наш двор, только ощутимо постарел. Впрочем, ведь и сам я не стал за эти годы моложе. Тот же тусклый свет фонаря, обшарпанные стены дома, стриженые акации и разросшиеся тополя, волейбольная площадка, на которой всегда сушили белье… Когда-то здесь мы играли в войну. Мы - пацаны послевоенного поколения, волею времени ставшего на исходе жизни поколением предвоенным. Когда-то здесь в моем запредельном детстве мои родители были чреваты мною. И вот теперь, постарев, стоя в моем вечернем апрельском дворе, я чувствовал, что чреват моими родителями. Теперь они живут во мне, я слышу их голоса, совершаю их поступки, смотрю их глазами на происходящее сегодня. Я точно слышу мамин голос, зовущий меня. Я слышу, как папа говорит, поднимая рюмку за нашим праздничным столом: "Ну, чтобы все были здоровы". Я слышу, как мама тихо вторит ему, приподняв свой бокал с шампанским: "Господи, только бы не было войны…" Словом, я иду домой.
…Моя добрая знакомая не так давно рассказала мне, что однажды ей на несколько секунд удалось заглянуть в открытую дверь той нашей квартиры, когда встревоженный участковый открыл ее, чтобы понять, кто там живет. "Ты знаешь, - сказала она, - ничего интересного я не увидела. Там не оказалось никаких жильцов, только по полу были разбросаны грязные картонные коробки, кровать с порванным матрасом…" - "…И телефон с оборванным проводом", - подхватил я. - "Насчет телефона не помню", - протянула она и внимательно посмотрела на меня. "Ладно, - сказал я, - спасибо тебе за участие". Мы распрощались.
Я шел домой и мысленно напевал песенку Окуджавы, переделав ее на свой лад: "Мы начали прогулку с тагильского двора, / К нему-то всё, как видно, и вернется".
Первый заместитель главного редактора "Российской газеты" Юрий Лепский стал лауреатом премии "Золотое перо России"
Первым, кто поздравил Юрия Лепского с "Золотым пером", стал главный редактор "Российской газеты" Владислав Фронин.
"Сохранить как... или Остановка времени". На ярмарке non/fictionВесна Юрий Лепский представил свою книгу
Свою книгу "Сохранить как... или Остановка времени" на Международной ярмарке интеллектуальной литературы non/fictionВесна представил первый заместитель главного редактора "РГ" Юрий Лепский. Ее название отсылает нас к компьютеру, который предлагает сохранить нужный документ, а уж внешний облик книги и подавно - раскрываем ее, словно ноутбук. Но "начинка" этого книжного гаджета - не оперативная память для временного хранения информации, а нечто посерьезней.
Перед нами галерея людей, не глянцевых, с обложек журналов, самых простых, а иногда тех, кто хранит слово, культуру, места силы писателей и поэтов. Так, одной из героинь здесь становится прапраправнучка легендарной Наталии Гончаровой, жены Пушкина. Ее автор однажды повстречал в Индии и помог сбежать из Нью-Дели (почему, зачем? - ответы в книге). А вот перед нами портрет человека с интересной фамилией - Волкотруб (происходит от слияния Волконских и Трубецких), он автор уникального фарфорового иконостаса и купола московской церкви на Борисовских прудах. Еще пара страниц вперед и Лепский рассказывает о дворе своего детства, о зловредном однокласснике… Он рассказывает о своем, а мы уже пересчитываем камешки своего двора и утираем слезы своих обид. Встретится здесь и Андрей Смирнов, и Михаил Шемякин, мелькнет и Марина Басманова, которой Бродский посвящал стихи…
А еще здесь места - не парадные, как в путеводителе, а те, что хранят дух и время. К слову, в этой книге время течет иначе, медленнее, порой оно действительно останавливается. Это позволяет его услышать и успеть запечатлеть момент, будь то в реальном кадре (фотографий тут множество - и практически все автора, то есть, Лепского, ведь он еще и фотохудожник) или в памяти. Юрий Лепский не просто дает читателю насладиться эссе о человеке, моменте, случае. Он пишет портреты времени, кого-то мы еще можем повстречать, а кого-то с нами уже нет.
В своих героях, поездках, друзьях он раскрывает то, что зачастую ускользает от взгляда простого обывателя. В его текстах все слишком настоящее, теплое, осязаемое. Теперь эти истории о настоящих, иногда очень тихих, героях нашего времени, можно прочитать в книге "Сохранить как или Остановка времени", выпущенной издательством "Искусство XXI век".
Кстати, в ней Юрий Лепский признается, что частенько задавал своим собеседникам вопрос: "Если бы у вас была возможность позвонить любому из ушедших уже людей, кому бы вы позвонили и что сказали бы?". Сегодня на презентации на этот вопрос пришлось отвечать самому автору. И он признался, что позвонил бы папе. "Я бы рассказал ему, что у меня сейчас происходит и спросил бы, что он по этому поводу думает".
