В прифронтовое село в ДНР привезли гуманитарную помощь
КамАЗ ушел под завязку - семь тонн груза. Спереди в легковушке едет Наталья Шевелева. У нее три высших образования: педагог, политолог, юрист. И особый склад ума - шахматистки, умеющей просчитывать риски.
- В 1941-м в блокадный Ленинград шли обозы с солью, мукой и керосином. Сегодня в разрушенные поселки везут подгузники, посуду и детские кроватки. И тогда, и сейчас не ради наград, - говорит она.
Наталья - дочь военного. Родилась в Ленинграде. До начала гуманитарной деятельности работала пресс-секретарем в Союзе ветеранов, 70% телевизионных репортажей с участием фронтовиков проходили через нее. Путь в прифронтовое село по сути та же самая "Дорога жизни", только не по льду Ладоги, а по изрытым воронками дорогам Донбасса.
Дорога тем временем становится все хуже. Из коробок гуманитарной помощи вдруг посыпались конфеты. Смешно и грустно: в зоне боевых действий карамельки прыгали по салону дребезжащей машины.
До передовой отсюда минут 40. Здесь все рядом: фронт, тишина, разруха и детский смех.
Трудовское - небольшое село в Волновахском районе. И пока КамАЗ медленно сдает задом во двор, жители - три десятка человек - уже собрались. В резиновых сапогах - против луж, грязи и сырости, ставшей постоянной на этой военной земле. Многие здесь из окрестных сел: Рыбинское, Никольское, Васильевка, Красногоровка. Терпеливо стоят, но в их глазах читается все - надежда, усталость, сила духа.
- В селах немало многодетных и тех, кто живет без поддержки. Для них это вопрос выживания, - говорит Наталья, которая уже приезжала сюда.
Гуманитарный склад "Нашей Zаботы" организовали в Москве - на Новороссийской. Там же добровольцы сортируют помощь. На мешках наклейка: "Душепопечительский центр во имя св. прав. Иоанна Кронштадтского для Трудовского". Все коробки разгружаются быстро. Подростки подключаются сразу, старики не отстают. Медицинские кровати привезли для лежачих, детские кроватки для тех, кто все еще, несмотря ни на что, появляется на свет.
Откуда ни возьмись - детский велосипед. А вот из кузова достают цветной самокат, и вспыхивают глаза мальчика. Ему года три. Сидя на подоконнике, держит в руках машинку, катает ее по старенькой раме. Рядом - пустая кастрюлька. Глаза серьезные, не по возрасту.
Среди тех, кто помогал разгружать, и Елена Лупачева-Рукина. Многодетная мама. Дом, в котором она сейчас живет, стал не только их убежищем, но и маленьким складом для гуманитарки. Она не чиновник, не представитель фонда. Просто женщина, которая прошла через все - смерть отца, ранение дочери, бегство из родного дома.
В доме семеро детей. Старшему - 19, младшему - едва три. Дима, Миша, Эвелина, Сережа, Андрюша, Костик и Саша. В 2022-м семья жила во Владимировке, это соседнее село, без газа, без света, без воды. Жили как могли. Держались. Верили, что пройдет. Но не прошло. В дом прилетел снаряд, тогда же убило деда, тяжело ранило дочь.
- Я до сих пор помню... Оторванная папина рука лежала на крыше дома, - говорит Елена. У меня на руках был новорожденный Костик. А рядом - дочь, изуродованная взрывом.
Потом она носилась с раненой дочерью по больницам, шла одна операция за одной. Собирали ногу по кусочкам, удалили 60 сантиметров кишечника, зашивали мочевой. Было страшно.
В 2023 году семья уехала из Владимировки. Так оказались в поселке Трудовском. И вдруг - почти чудо. Местная жительница Галя Косаревская, тогда им совершенно незнакомая, просто взяла и подарила семье дом. Теперь здесь не просто живут - собирают, сортируют и раздают гуманитарную помощь.
Елена сама все фасует, все учитывает. Сортировка - по полу, возрасту, назначению. Вручную. Так родился ее домашний гуманитарный центр.
- Вокруг переселенцы, многодетные, вдовы, сироты, дети с инвалидностью. Я их вижу. Я их понимаю, - говорит Елена.
И помогает. Потому что знает: иногда достаточно одного приезда волонтеров, чтобы кто-то смог выжить.
Из кузова выгружают последние коробки: одежда отсортирована по категориям - женская, мужская, детская - по размерам. Отдельно - школьные наборы, тетради, книжки, а для малышей пластилин и пазлы.
Работы в поселке нет. Тишина здесь кажется временной, будто кто-то выключил звук, но не выключил войну. До Донецка 60 километров, но не наездишься - такси стоит три тысячи рублей только в одну сторону. Для местных непосильно - это как до Луны. Кто-то живет только за счет огорода, кто-то на пособия. Односельчане замерли между прошлым и будущим, в ожидании, что однажды снова можно будет сесть и поехать на работу.
Между собой живут мирно. Володя Данилкин - лет 40, местный. Говорит: "Я тут родился, тут и помру". До войны был безработным, выпивал. Сейчас - все так же. Но есть что-то в его голосе, что цепляет: "Я добрый. Помощи не прошу. Но иногда хочется просто, чтобы кто-то выслушал". Такие, как он, не герои, конечно, но помощники.
Рядом - Аня Бокова. Молодая, уставшая, красивая даже в старом свитере и без макияжа. Живет через дорогу. У нее двое детей, один - инвалид. Пережила первые прилеты в Трудовском еще в 2017 году, в 2022-м уехала, сначала на ту сторону, на Украину.
- Мы там никто, ребенок мой больной, помощи никакой. Жить предлагали в садике, на полу, с чужими людьми. Мы вернулись. Здесь хотя бы дом свой, - рассказала она.
Общее фото. Жители Трудовского встали в рядочек - уставшие, грязные, но с живыми глазами.
Закончились велосипеды, подгузники, кастрюли. Люди расходятся. По домам, по судьбам, потому что на завтра никаких гарантий. Но остается и что-то другое - то, ради чего все это было. Протянутая рука. Коробка с посудой. И вера в то, что у жизни здесь - на самом краю - все еще есть лицо.